в Рязани экономил на еде, покупая все подешевле, иногда нападая на удачные варианты, болгарские консервы. Питаться одним и тем же без всякого разнообразия – типичная черта. В дорогах – еда какая придется. В Америке было изобилие, но не было гурманной тяги. Живя после на Руси, питался в основном после долгих нудных приготовлений по пол дня, и лишь бы съедобным было. Часто о еде приходилось намеренно забывать и получалось очень хорошо. То каждый человек должен как «40 пустынных дней» иметь готовность поголодать. И чтобы это было как само собой разумеющееся. Людям чувственным очень нужно как в православии избежать греха чревоугодия, основа многим другим, и насилию в том числе. Мое впечатление от удовольствий – их нужно либо не замечать, либо если почувствовал хоть к чему удовлетворение, стараться более не повторять, как перекос от золотой середины. Удовольствие – это полное прилегание полей организма, которые с болью и упокоеньем будут отлипать потом. Как «сибиряку», у меня самое нетерпеливое отношение к холоду, но не к обычному, а к холоду во сне. Хотя месяцами приходилось спать в холодах под – 400С в неотапливаемых домах. Правда под несколькими укрытиями в самонатопленной атмосфере под одеялами, полностью с головой укрытый. Также трудно встать после сна. Люблю спать много – что в православии грешок, наверное только для чувственников, потому что я с мыслями в дреме собираюсь. Но вставать к нужному времени рано – тяжелейшее для меня испытание. Я как убитый восстаю. Как хорошо, что мне по жизни не было казни быть деловым и рано вставать на работу, в те времена кожзаводские, когда такое было, было для меня мучением. Еще помню в пору максималистской юности еще учась, узнав что один кубинец не спит уже 27 что-ли лет, вот, подумал, дар Божий и это время на благо своего развития использовать. Старался потерять сон, не спал по ночам до упора, пока не кончался. Тогда, наоборот, спал неукрытым с открытой форточкой почему-то.
Духовными достижениями я считаю силу не нравиться женщинам, это растоптанное в мужчинах, но что бы они тебе нравились, ставить их так, и еще есть: твой взгляд формирует лик. Однажды у меня такое было, когда сестра приехала незнакомой, но потом изменилась на обычную прямо как в детстве. Но она вообще часто менялась до неузнаваемости. Не комплексовать – это так же важная характерность, кто бы чем бы не стеснял и на что бы не подначивал, иметь свою позицию. Но чаще лучше оставаться равнодушным ко всей мельтешне, которой много. Ведь каждый со своей идеологией, почти не считающейся с самой сильной идеологией верности, наполненной духом и сильной только из-за того. Кому-то такие выражения кажутся пустой пафосностью, если более понятны прочищенные от торможения зла коридоры, по которым как поршни свободно ходят силы, то домысливайте по своей специфике. Еще быть духовником – это понимать все неверности международных поветрий, даже таких как то, что женщины оказалось
