и схватил его, автор просит прощения за вынужденную тавтологию, именно за череп. Но Яшкин череп, немедля вспотевший от страха, оказался неудержимым, как кусок мокрого мыла, и потому легко выскользнул из пытавшихся сжать его мощных пальцев Игната. Яшка юркнул обратно в ту толпу, из которой и появился. Игнат рванулся за ним, Яшку не догнал, но сбил с ног двоих, а третьего нокаутировал, и ряды православных, привыкших до того к отсутствию какого бы то ни было сопротивления, дрогнули и кинулись наутек. Раньше, когда не было вокруг понастроено столько заборов, они могли бы рассыпаться по дворам, но поскольку теперь все дворы оказались окружены собственными заборами, убегавшим ничего не осталось делать, как бежать по шоссе.
Тут с проспекта Энтузиастов на проспект Погребенько выбежала колонна марафонцев, и все эти три группы бегущих смешались в одну удивительную толпу.
Путем взаимной переписки
В наш авиационный истребительный полк пришло письмо. На конверте, после названия города и номера части, значилось: «Первому попавшему». Таковым оказался писарь и почтальон Казик Иванов, который, однако, письмом не воспользовался, а передал его аэродромному каптерщику, младшему сержанту Ивану Алтыннику, известному любителю «заочной» переписки.
Письмо было коротким. Некая Людмила Сырова, фельдшер со станции Кирзавод, предлагала неизвестному адресату «взаимную переписку с целью дальнейшего знакомства». Вместе с письмом в конверт была вложена фотография размером 3×4 с белым уголком для печати. Фотография была старая, нечеткая, но Алтынник опытным взглядом все же разглядел на ней девушку лет двадцати – двадцати двух с косичками, аккуратно уложенными вокруг головы.
Письмо Алтынник положил в стоящий под кроватью посылочный ящик, где у него уже хранилось несметное количество писем от всех заочниц (числом около сотни), а фотографию спрятал в альбом, но прежде написал на обратной стороне мелкими буквами: «Сырова Людмила, ст. Кирзавод, медик, г. рождения —?». Потом достал из того же альбома свою фотокарточку размером 9×12, где он был изображен в диагоналевом кителе, со значком классного специалиста (чужим) и в такой позе, как будто именно в момент фотографирования он сочинял стихи или же размышлял над загадками мироздания.
Фотографию эту положил он на тумбочку перед собой и принялся за ответ. Надо сразу сказать, что своими изображениями Алтынник особенно не разбрасывался. Бывало и так, что для смеху вкладывал в конверт фотографию, сорванную с Доски отличников учебно-боевой и политической подготовки. Но над Людмилой Сыровой подшучивать не захотелось – она произвела на него хорошее впечатление. К тому же некоторый запас карточек у него еще был.
Писание писем было для Алтынника второй, а может быть, даже первой профессией. Во всяком случае, этому делу он отдавал времени гораздо больше, чем основным служебным
