Вот такую простоквашу – не меньше стакана – должна была пить Калистрата. Не любила она ее, кстати, но что делать – пила.
– То есть каждый вечер, перед сном. А в тот вечер пила?
– Наверное. Банка стоит у отопительной трубы, в комнатке-молочке у коровника. Клава отливала себе стакан.
– А стакан этот с банкой уже помыт, конечно?
Елена непонимающе посмотрела на Люшу.
– Когда моя неделя, я утром прихожу, «сброженную» банку несу на кухню. На ее место ставится другая банка, со свежим молоком. Если простокваша не используется в течение дня, то идет на творог. В пост вся простокваша идет на творог, который замораживается. А стакан… Я ни разу не видела после Калистраты грязного стакана. Конечно, она мыла его за собой.
– А кто дежурил в коровнике в тот день?
– Мать Галина всю прошлую неделю там была, и ей послушница Надежда помогала. Еще пара трудниц. Но основная, конечно, Галина. Вообще, коровник – это тяжелое послушание. Его по большей части нам, непостриженным дают. Но мать Галина часто на коровнике, хотя два года как инокиня. Все матушка ее смиряет за что-то.
– Спасибо, Елена. Простите, что заболтала вас – вон уже на нас косо смотрят.
– Да нет, это мать Анна – наша «профессорша». Ангельское существо. Иди сюда, сестра Анна! – Елена замахала рукой монахине, которая стояла уже некоторое время в нерешительности на крыльце сестринского корпуса и смущенно смотрела на собеседниц. Мать Анна широкими шагами подошла к Елене с Иулией. Она была крупная, статная, с выразительными чертами лица и густыми седыми волосами, пара прядей которых все норовили вылезти из-под апостольника.
– Христос воскресе! – поклонилась монахиня Люше.
– Воистину воскресе! – поклонилась в свою очередь та.
– Елена, мы с тобой на обрезке кустов сегодня, если помнишь сие обстоятельство, – у Анны был грудной голос и, как видно, свой, особый, выговор.
– Помню-помню. У нас, кстати, помощница – сестра Иулия. Мать Нина сказала, что она агроном.
– Что вы! – всплеснула руками Люша. – Я любитель! Просто давно занимаюсь садом и огородом.
– И каковы успехи данного предприятия? – с широкой, очень красящей ее улыбкой спросила «профессорша».
– Ну, порой достойные. Овощи в ресторанчик местный поставляю, цветы – на рынок… – Юля замялась, так как фраза прозвучала похвальбой.
– Ну-у, тогда ваша консультация нам просто архиважна! Архи! Мы не то что ничего никому не поставляем, а сетуем на падение урожайности! В первую очередь капусты. Плохо кочаны завязывает, знаете ли. А она ведь у нас – второй хлеб. Второй, без малейшего преувеличения.
Сестры уже двинулись в сторону калитки в стене, которая вела на огороды: Люша подхватила грабли, Елена тяпку.
Огород впечатлял масштабом и ухоженностью: ровные дорожки, бордюры из досок. Озимая зелень пробивалась из-под черной, «жирной» земли. Бо´льшая часть грядок
