вернулся в кабину, достал кейс и, подхватив его под мышку, спросил:
– Товар где?
– Пачки будем распечатывать, – предупредил Егоров.
– Ладно, – согласился узкоплечий. – Сначала бы на товар посмотреть?
– Покажи ему, – крикнул Егоров напарнику, и Рыжий с парнем ненадолго скрылись в будке.
– Товар хороший, – похвалил узкоплечий, когда они вернулись, и направился к машине. Он открыл заднюю дверь фургона, оттуда выпрыгнул крупный мужик. Его смуглое, с тяжелой нижней челюстью лицо и автомат в руках делали ситуацию абсолютно ясной.
– К стенке, – спокойно произнес он, даже не пытаясь пугать оружием. Была в его скрежещущем голосе такая убежденность в своем превосходстве, что Егоров растерялся. Он всегда терялся перед наглостью, лишь потом спохватывался – этот мужик с тяжелой челюстью не грабил, он просто их не считал за людей. Егоров побрел к будке.
– Ты, сплюснутый, – прикрикнул бандит на Рыжего, который не спешил выполнять команду. – Я что сказал?
Рыжий не переносил, когда ему напоминали о форме его головы, но тут промолчал.
Шофер начал таскать из будки и складывать в фургон меха. Смуглый стоял у машины и равнодушно смотрел куда-то вдаль. Егоров с напарником, прислонившись к стене, растерянно наблюдали, как их товару налаживают ноги. Наконец, узкоплечий закончил. Бандиты не торопясь перекурили, затем шофер полез в кабину, а смуглый забрался в фургон, одной рукой придерживая дверь. В другой у него была скорострельная игрушка, ствол которой глядел в сторону быстро обедневших подельщиков.
– Пока не повернем, стойте смирно, – предупредил он обыденным голосом, но его холодный цепкий взгляд говорил: иначе будет плохо – в это верилось сразу.
Машина тронулась с места, Егоров дернулся, но Рыжий схватил его за руку:
– Это же Череп!
– Тот самый?
Машина повернула за поворот и исчезла из вида.
– Все – закрываем лавочку, – спокойно произнес Егоров, хотя внутри у него кипело.
Они опустились вниз, где в кустах была спрятана машина. Егоров завел "Жигули", подождал, пока Рыжий усядется рядом, а затем придавил педаль газа – машина рванула с места. Егоров в бешенстве гнал "Жигули" по проселку. Трясло и кидало, но Егоров, вцепившись в баранку, не сбавлял скорость.
– Говорил ведь Заика – мочить надо Черепа! Боятся, козлы, – запричитал Рыжий. – Надо же, сколько добра ушло!
Когда выбрались на шоссе, Егоров дал себе волю – мотор запел, девятка шла за сто сорок.
– Гад позорный! Падла, как не повезло… Ну, ништяк, ништяк! – всю дорогу Рыжий ныл, проклиная судьбу. У Егорова и так было паскудно на душе, да еще это нытье напарника – хотелось остановить машину и набить ему морду.
– Может, этот Череп не так и опасен? – сдерживая себя, спросил он.
– Торопыга тоже так посчитал, а Череп взял да и отрубил ему голову.
– А ты видел? Может не
