росто не верится в их правдоподобие. В том смысле, что тебе приходилось, конечно, наступать на одни и те же грабли, но когда на них снова и снова наступает твоя судьба – это уже как-то чересчур.
Судьба совершила такую оплошность в городе Париже, на рю де Валанс, в доме номер девять, где находится русская библиотека имени Тургенева. Писательница Алена Дмитриева (а наша героиня именно писательница, не бог весть какая знаменитая, но и не из последних) отнесла в библиотеку свои новые детективы, которые специально для этого привезла из России (все-таки здорово, когда тебя читают во Франции, пусть даже читатели – русские), положила в сумку давно разыскиваемую книгу «Воспоминания об М.К.», простилась с милыми, пусть и несколько замшелыми дамами-библиотекаршами, вышла на площадку и ткнула пальцем в кнопку лифта, чтобы спуститься.
Кто-то, пожалуй, сочтет это смешным – как-никак библиотека на первом этаже. Но, как известно, первый этаж в заграничных домах соответствует нашему второму, а то, что мы называем первым, иначе говоря, самый нижний, во Франции именуют rez-de-chaussée – «на уровне мостовой». Конечно, спуститься этажом ниже нетрудно, но уж больно крутой и неудобной была винтовая лестница. Вдобавок на ней никогда не горел свет. В довершение всего с этой лестницей у писательницы Дмитриевой были связаны не самые приятные воспоминания.
Алена нажала на кнопку вызова лифта раз, другой и третий, рассеянно прислушиваясь к раздраженным мужским голосам в соседней с библиотекой квартире (русская библиотека обитала в самом обычном жилом доме). Старый усталый лифт не отозвался, и, вздохнув, наша героиня двинулась вниз. Спускалась она согнувшись, чтобы лучше видеть полустертые ступеньки. Осторожно нащупывала их ногами, цепляясь за стеночку и перила, и даже успела откровенно порадоваться, что ее, дерзкую красотку, отъявленную сердцеедку, завзятую авантюристку, страстную обожательницу аргентинского танго (лучшего в мире танца!), никто не видит в такой унизительной и, прямо скажем, старушечьей позе.
Вдруг наверху раздался грохот распахнувшейся двери, злобный голос что-то крикнул на непонятном языке, а потом по лестнице с шумом прокатилось чье-то тяжелое тело, сбило с ног Алену и вместе с ней свалилось на площадку нижнего этажа. Вот тут-то наша писательница и подумала о невероятных совпадениях и граблях, на которые горазда наступать наша судьба.
Штука в том, что Алену с этой винтовой библиотечной лестницы уже сталкивали![1] Тогда она только чудом не переломала колени, хотя натерпелась боли и даже какое-то время носила жутко неудобную шину, из-за которой вынуждена была передвигаться в точности как колченогий и обаятельный Жоффрей де Пейрак из серии французских фильмов про Анжелику. Правда, в прошлый раз Алену столкнули нарочно, а сейчас нечаянно. И сегодня ей больше повезло: она не ткнулась коленями в каменный пол, а свалилась на того, кто ее сбил, так что и колени, и голова, и локти, и прочие части писательского тела остались невредимы. Кроме того, в первый раз ее столкнула женщина, а сейчас мужчина. Однако ни та, ни другой и не подумали попросить прощения!
Этот мужчина вроде тоже не пострадал, если судить по скорости, с которой он подскочил, стряхнув с себя Алену, словно какую-то докучливую муху, и вылетел на улицу. Все, что успела заметить Алена, – это его красная футболка. А еще до нее долетел сильный запах парфюма, настолько приторно-сладкого, что он больше подошел бы женщине, чем такому широкоплечему и вполне маскулинному мужчине.
– Ну и ну! – ошеломленно выдохнула она, поднимаясь и собирая в сумку выпавшие мелочи дамской жизни, как-то: библиотечную книжку, очки (мартышка в возрасте слаба глазами стала), блокнот и ручку (какой же писатель без блокнота и ручки?), мобильный телефон, косметичку, кошелек и брелок со связкой ключей от квартиры Мориса и Марины Детур, лучших Алениных друзей, у которых она жила в Париже.
На всякий случай она включила фонарик в телефоне и посветила вокруг, чтобы ничего из разлетевшегося имущества не упустить. И пожалуйста – в дальнем углу под лестницей что-то блеснуло. Пришлось лезть туда и доставать небольшой ключ – очень простая головка в виде плоского кольца, стальной гладкий стержень и чрезвычайно затейливая бородка.
Алена только начала выбираться из-под лестницы, как вдруг наверху снова загрохотала дверь, потом послышались торопливые шаги, вернее, прыжки по ступенькам, и мимо нее промчался мужчина в черной рубашке. Этот выскочил на улицу так же стремительно, как и первый. Кроме черной рубашки Алена успела разглядеть его коротко стриженную темноволосую голову, а больше ничего.
Наша героиня только-только выбралась из-под лестницы, как этот мужчина снова ворвался в подъезд. На лице его была ярость. Набычившись, он сверкнул на Алену глазами и помчался наверх. Дверь этажом выше предсказуемо грохнула – на сей раз закрылась.
Алена взглянула в зеркальце, убедилась, что ее сияющая внешность в небольшой катастрофе не пострадала, и пошла к двери, гадая, что делать с найденным ключом. На стене висели в ряд почтовые ящики с табличками и фамилиями жильцов. Подумав, Алена
Читайте об этом в романе Елены Арсеньевой «На все четыре стороны».
