когда я пытаюсь вспомнить голос, внешность и мимику моей дорогой тети. – Думаешь, она бы хотела видеть тебя такой?
– Вик, со мной все в порядке, – отмахиваюсь и встаю, чтобы убрать со стола грязные кружки.
– Вот видишь, ты всегда так делаешь, когда тебе не по себе! – говорит подруга, следуя за мной на кухню. – Начинаешь прибираться, наводить порядки в шкафах и казаться слишком занятой. Пора взять себя в руки и начать все сначала!
Я резко оборачиваюсь и едва не сталкиваюсь с Викой, которая явно не ожидала такой реакции. Она очень высокая, и всякий раз, когда мнит себя моей «старшей сестрой», мне приходится расправлять плечи и приподнимать голову, отчего мой острый подбородок похож на главнокомандующего, готового сразиться с врагом. Мне кажется, что именно в такой позе я не кажусь никчемной коротышкой.
– Во-первых, я люблю, когда везде чисто, а во-вторых, со мной все хорошо!
– О, ну да! Тебе двадцать три года, ты живешь на деньги, которые остались от Лары, и которые, как я полагаю скоро закончатся. Если этого уже не случилось. Ты получила красный диплом, но при этом и не пытаешься найти работу. Все, что у тебя есть – эта квартира, которую давно пора сменить, диплом, который тебе уже не нужен и я, твоя единственная подруга, которая переживает за твое будущее!
Вика делает глубокий вдох и устало садится на кухонный стул. Она внимательно смотрит в мои глаза, а у меня нет сил взглянуть на нее, потому что все, что она сказала только что – чистая правда. Мои финансовые запасы были на исходе, и через пару месяцев я могу остаться без копейки. Странно, но до этого разговора эта проблема не казалась мне такой серьезной, как сейчас. Диплом, на который было потрачено уйма сил, времени и нервов, теперь валяется в нижнем ящике комода с другими бумажками и документами. Кроме Вики у меня действительно никого нет, так что, если вдруг однажды она захочет исчезнуть из моей жизни – я останусь одна.
За окном завыл ветер, и темные тучи заслонили собой сентябрьское солнце, накрыв улицу прохладной серостью. Вика обернулась, поморщила курносый нос и вновь внимательно посмотрела на меня.
– Прости, что снова наехала на тебя, но я действительно переживаю. Хочу чтобы все у тебя было хорошо.
– Ты от меня подхватила привычку извиняться каждые пять минут? – Я улыбаюсь и сажусь на противоположный стул.
Вика фыркает:
– Господи, неужели это так заразно!
– Кажется, да. Но ведь, ты во всем абсолютно права, Вик. Знаешь, пока учеба была я отвлекалась, зубрила, читала, писала, а потом… Стало грустно, вот и все. Знаю, Ларе бы моя жизнь не понравилась.
– Еще как, – усмехается Вика, – наверное, ругалась бы трехэтажным матом. Помнишь, как она разорялась, когда ты устроилась в придорожную гостиницу, где заселялись дальнобойщики. У-у-у, вот это был скандал.
Вика начинает смеяться и накрывает лицо ладонями.
– Ты вспомнила про гель для волос?
– Да! Прости! – хохочет подруга. – Но
