себе, что перед ним не Эльза, Никос пошел ей навстречу.
Если Эльза была тихой и нежной, даже немного робкой, то эта длинноногая блондинка шла по взлетно-посадочной полосе так, словно та ей принадлежала. Никос встретил ее на полпути, решив таким образом заставить замедлить шаг.
– Осторожнее, – проворчал он.
Джорджия посмотрела на него и нахмурилась.
– О чем вы? – раздраженно спросила она.
Издали она выглядела поразительно. Вблизи она оказалась удивительно красива. Красивее Эльзы, если такое возможно.
Никос снова подумал, что совершил фатальную ошибку. Не надо было привозить ее сюда сейчас, когда до родов остается еще так много времени. Нет, он не боялся влюбиться в копию своей покойной жены. Его отношения с Эльзой никогда не были легкими, и он обвинял себя в ее бессмысленной смерти. Никос надеялся, что ребенок смягчит его чувство вины, надеялся, что отцовство поможет ему жить дальше.
– Вы могли споткнуться и упасть, – коротко произнес Никос низким голосом, и его тон казался грубым даже ему самому.
На острове Камари он вообще мало разговаривал, даже с персоналом. Его сотрудники знали свои обязанности и исполняли их без лишних разговоров.
Выгнув бровь, Джорджия бросила на него долгий, оценивающий взгляд.
– Я бы не упала, – сказала она через мгновение. – Я отлично владею своим телом. Я хотела стать профессиональной гимнасткой, но слишком быстро выросла. – Она протянула ему руку. – Но я ценю ваше беспокойство, мистер Панос.
Он смотрел на ее руку так долго, что его поведение можно было посчитать невежливым. Но ему было наплевать на манеры и этикет до несчастного случая с женой, а теперь ему вообще все равно. Сейчас он ни о чем не заботился, в этом и проблема. Ему нужен сын, и не только потому, что компании необходим наследник. Никос – последний из Паносов, и он не имеет права положить конец своему роду.
Ребенок все изменит. Сын – его будущее.
Никос крепко пожал руку Джорджии:
– Зовите меня по имени.
Подняв голову, он повернулся к Джорджии правой стороной лица, позволяя ей увидеть, как он обезображен, а затем снова взглянул на нее в упор.
Она смотрела прямо на него и глазом не моргнув от ужаса или страха. Она даже не выглядела удивленной. Ее широко раскрытые голубые глаза с серебристыми искорками были ясными.
– Вы тоже называйте меня по имени, – ответила Джорджия как ни в чем не бывало.
Несмотря на долгий перелет и беременность, она выглядела свежей, сияла здоровьем и жизненной силой.
Никос внезапно почувствовал желание. Он очень удивился, потому что на протяжении пяти лет не испытывал подобных ощущений.
Он не понимал, влечет ли его к Джорджии потому, что она напоминает ему жену, или он просто заинтригован ее бесстрашием.
Чувствуя тепло ее руки, он представил ее себе обнаженной и жестко одернул себя, вспоминая, что он сделал
