будет ваш итог.Всё будет так, как в сорок пятом:
Не быть нацистской кабале,
Нас вновь зовут тех лет солдаты
На бой с фашизмом на Земле.
Божественная сила
Дождило лето и парило,
И время кувырком неслось,
Косою дьявольская сила
Нас раскосила вкривь и вкось.
Она – беда – пришла нежданно,
Нас разлучила навсегда;
Бродя по улицам пространно,
Понять как мог я всё тогда?
В тот миг мой разум ошалело,
В стремленье что-то осознать,
Не мог душою и не телом
Потерю горькую принять.
И август синим звездопадом,
Казалось, бил не в лоб, а в бровь,
А рядом чёрным камнепадом
С обрыва падала любовь.
Хотелось вниз и мне сорваться,
Лететь по камням вслед за ней,
Но смог тогда я удержаться,
Мой Бог, на ниточке твоей.
Мне смерть не раз косой грозила,
И жизнь на грани лишь была,
Всегда божественная сила
Меня хранила как могла.
Была ль любовь
Была ль любовь у нас? Быть может…
Быть может, не было её,
Но что-то было то, что всё же
Хранится, теплится ещё.
Там в уголке, сокрывшись тайно,
В душе истерзанной моей
Нет-нет напомнит мне случайно,
Сверкнёт мне блеском тех очей.
В ночи, нечаянно проснувшись,
Глаза опять я вижу те,
Рукою тьмы слегка коснувшись,
Ту руку чувствую в руке.
Мне губы шепчут что-то нежно,
В тиши ласкают сладко слух,
Улыбку дарят безмятежно,
И будто слышу сердца стук.
Вернуть былое невозможно,
Уж жизнь прошла среди забот,
Но сердце мается тревожно,
Забыть не в силах образ тот.
Вам не понять в Париже
Встал на пути фашистской силы
Отчизне преданный Донбасс,
Он не пускает извергов в Россию,
С чумой фашистской борется за нас.
За память предков, их могилы,
За честь своей святой земли,
За то, что где-то позабыли,
Но там: в Донбассе не смогли.
Вам не понять того в Париже,
В Варшаве это не понять,
Но как вы можете бесстыже
Россию в чём-то обвинять?
Забыли, вы, как были под фашистом?
Всех Гитлер вас сумел подмять,
Теперь потомкам недобитым,
Вы сами стали помогать.
Не вам ли в сорок пятом
Союз победу трудную добыл:
Ценою жизни русского солдата
За это дорого платил.
Другой вы нации не знали,
Когда Союз наш был един,
И русским каждого вы звали,
Хоть он узбек, а хоть грузин.
Теперь вы братские народы
Как карты
