в воздухе растворился. А там идти-то метров двести. Все вокруг обшарили, больницы, морги – никаких результатов. Думали, может, захватили заложником, требовать что-то начнут – никаких требований никто не предъявляет.
Дали объявления в газеты, по телевидению. Звонит бабуля какая-то, видела, говорит. Гуляла с собачкой и видела. Шел себе мужчина, остановилась рядом с ним машина, то ли черная, то ли темно-синяя, мужчина наклонился, поговорил с водителем, сел и уехал. Сам сел, никто его насильно в машину не заталкивал.
Ну, тут вообще полный транс у всех. Два варианта: или увезли куда-нибудь и закопали, или еще хуже – шпион. Нашпионил все, что надо, и отвалил куда-нибудь в другую страну с заготовленными документами. Потому что если б просто сбежал куда и политического убежища попросил, об этом все газеты моментально загудели бы.
Ну, в шпионскую версию верить никто не хотел. Парень-то хороший был. Жену его все жалели. Ей тяжелее всех пришлось. Что погиб, что шпион – не знаешь, что и хуже. Посол весь наш МИД на уши поставил, еще бы, по тем временам дело было нешуточное – сотрудник советского посольства пропал бесследно. Полицию со всех сторон запинали: найдите дипломата, живого или мертвого. Те всю его личную жизнь до самых подвалов перетряхнули. Ну, не могут же человека вот просто так ни за что ни про что взять и увезти в неизвестном направлении. Он же не девица, чтоб его украли и в бордель продали.
Абсолютно никаких зацепок. Чист наш парень и прозрачен, как горный хрусталь. Хобби у него, правда, необычное было. Увлекался всякими дикими вымирающими африканскими племенами, культами, литературу собирал, с африканистами ведущими переписывался. Он когда-то на африканистику поступал, но баллов недобрал. Предполагали даже, что его какие-нибудь жрецы Вуду или еще какой погани выкрали. Но кроме этого – абсолютно ничего. В колонии ведь все друг у друга на виду. Даже если и живут в разных концах города, все равно знают, кто в какой пижаме спит и что на обед готовит.
Через некоторое время жена посла встречала на вокзале свою знакомую и вдруг увидела человека, очень похожего на пропавшего Александра. Окликнула его и поняла, что человек этот хоть и похож чрезвычайно, но все же не Александр. Рассказала мужу, тот еще кому-то, разговоры, как водится, дошли до жены пропавшего, которая с ужасом ждала развития событий: то ли в Союз ехать и помирать там от стыда, то ли сидеть на месте и дожидаться, пока труп мужа обнаружат. Так вот жена вспомнила, что за последний месяц несколько раз видела около своего дома – а жили они в доме многоквартирном – человека, очень похожего на мужа. Один раз она даже ошиблась и приняла его за Александра.
Полиция опросила консьержа, соседей. Те были очень удивлены. Дипломата знали, а никакого похожего на него человека ни разу не видели. Никому и в голову не пришло почему-то, что даже если некто похожий и появлялся в доме или рядом, то соседи, скорее всего, считали, что это и есть сам Александр. Ну, мало ли человек сам на себя не слишком похож
