отъездом, и на меня глянула укоризненно пачка писем, перевязанная красной ленточкой. Почти машинально развязал пачку, взял лежавшее сверху письмо, решив прочитать хотя бы одно, чтобы получить какое-то представление об этой корреспонденции до отъезда. «По крайней мере, – подумал я, – будет, о чём поразмышлять в самолёте». И первые же строки, написанные шариковой ручкой, меня потрясли удивительным совпадением, и оно оказалось не единственным.
Во-первых, письмо писалось десятого декабря. Я должен был вылетать в этот же день. Письмо писалось из Судана. Я должен был лететь в Судан.
Неужели письма передо мной написаны из той самой страны, куда я сейчас отправляюсь, из страны, о которой я только и делал последние дни, что читал в Интернете и покупал все книги в магазинах, чтобы досконально познакомиться с почти неизвестным для меня государством? Информация лежала в моём столе, а я охотился за ней по магазинам. И почему я вылетаю именно десятого декабря, как и написавший эти письма человек, только с разницей, что становится понятным, в несколько десятков лет? Возможно, я родился тогда, когда писались эти письма. Вопросов было столько, что они едва умещались в голове.
Но вот это первое письмо, начатое нестандартно. Автор, очевидно, был поэтической натурой. Хотя, почему «был»? Может, он и сейчас живёт и здравствует. Раскрываю и читаю желтеющие от старости страницы.
Я приветствую тебя, мой дорогой Джо,
с пятнадцатой параллели
тридцать четвёртой широты
нашего земного шарика!
Сегодня десятое декабря тысяча девятьсот семьдесят известного тебе года. Я в Судане, в его столице Хартуме. Ударение попрошу ставить в названии столицы на букву «у». Кстати, знаешь, почему так назвали город? Он расположен в месте слияния двух рек Белого и Голубого Нила, которые, если посмотреть на карту напоминают хобот слона. Слово Хартум на арабском языке означает именно этот самый хобот слона. Так мне рассказали. Но у меня это вызывает некоторое сомнение. Неужели кто-то мог дать название городу, глядя на карту? Вполне возможно, что есть и другое объяснение происхождению названия. Попозже постараюсь выяснить. Но главное то, что, наконец, сбылась мечта поэта.
Понимаю твою жгучую зависть, но ничего не поделаешь: жребий пал на меня. Счастливый или нет, увидим дальше. Как же я благодарен секретарше директора, которая показала мне письмо из министерства с просьбой направить переводчика английского языка для работы в республике Судан. Не покажи мне она его, я бы сейчас здесь не был, так как директор спокойно ответил бы на это письмо, что нашему НИИ самому нужны переводчики, и отправлять кого-то за рубеж нет никакой возможности. Не сомневаюсь, что ответ нашего именитого профессора был бы именно таким, и его приняли бы в министерстве спокойно. Однако в кабинет директора вошёл с письмом я – человек, которого в институте называют «вхож к директору». Конечно, у нас прекрасные отношения, я много переводил ему писем и других материалов, да и на
