а затем стала складывать все вместе. Наконец это удалось.
– Ай-ай-ай! – сказала мама. – Как это будет хорошо, если сыграть как надо.
И ей стало легко и радостно, как давно уже не бывало. Тут она увидела своего мужа, идущего к подъезду с огромной командировочной сумкой через плечо.
– Ну вот, вернулся, – прошептала мама и помахала рукой.
Он не ответил, потому что глядел в другую сторону.
– Привет! – сказал папа, когда вошел. – Вот и я.
– Вижу, – сказала мама, и они обнялись.
– А где ребенок? – спросил папа.
– Сейчас вернется, – ответила мама.
Дело в том, что несколько минут назад маме по телефону позвонил Цезарь Тигранович и попросил вернуть часть нот – он по ошибке отдал лишние экземпляры, которые ему вдруг срочно понадобились. Цезарь Тигранович жил в том же доме, что и Костина семья, только в соседнем подъезде.
– Мне ужасно совестно отвлекать вас своими пустяками, – говорил в трубку Шляпсон, – но чем скорее я получу ноты назад, тем спокойней будет моей дырявой голове.
– Ах, не извиняйтесь, пожалуйста, – отвечала Костина мама. – Я попрошу сына, он сейчас же все принесет. Это вихрь, а не ребенок.
Костя просьбе не обрадовался, но как послушный мальчик взял ноты и пошел домой к учителю пения. В конце концов, делов-то: зашел в соседний подъезд, позвонил, отдал бумаги и свободен. Не целоваться же его со Шляпсоном заставляют.
…Мама и папа прошли в комнату и сели на диван.
– Как я устал, – сказал папа.
– У меня новости, – решила похвастаться мама. – Я скоро снова буду петь в оркестре.
– Чудесно, – сказал папа.
– Репетиции со следующей недели. Представляешь, как здорово! Это всё устроил учитель из Костиной школы. Такой классный дядечка!
– Что еще за дядечка? – папа недоверчиво посмотрел на маму.
– Обычный дядечка, – поджав губы, ответила мама. – Толстый, лысый, старый. И фамилия у него глупая – Шляпсон. Правда, смешная фамилия?
Папа взял маму за плечи и немигающими глазами уставился ей в лицо.
– Ты сказала Шляпсон? Я не ослышался?
– Да, Шляпсон, – растеряно повторила мама.
Папа больно сдавил мамины плечи.
– Куда пошел ребенок? – медленно произнес он, не разжимая зубов.
– Господи! Что с тобой! К Цезарю Тиграновичу пошел ноты отнести, в тридцать седьмую квартиру, в нашем доме, только другой подъезд. Десять минут назад ушел, сейчас вернется. Да отцепись ты от меня! – под конец мама даже взвизгнула, потому что испугалась собственного мужа. Это был как будто другой человек.
Ничего не объясняя, Костин папа вскочил с дивана и выбежал из квартиры.
– Совсем рехнулся со своими поездками, – обиженно сказала мама. – Скоро на людей будет бросаться. Не успел приехать, а уже всё настроение испортил!
И
