давно ему казалось, что он влюблен, но эта любовь до сих пор оставила в его душе рану, которая, наверно, никогда не заживет, потому что постоянно напоминает о себе. Максим закрыл лицо руками. Опять появилась эта боль. Эта ужасная, неизбежная, жгучая боль. Никогда она не закончится и никогда он не перестанет чувствовать свою вину. И этот крест ему придется нести всю жизнь. В такие минуты Максим чувствовал себя самым несчастным человеком на земле. Поэтому его любовью всегда была работа. Именно в ней он полностью отдавал себя и чувствовал, что не зря живет в этом мире… Что ему есть, ради чего жить.
Чтобы хоть как-то заглушить душевную боль, Максим опять начал думать об Аэлите. Выражение ее глаз было каким-то необыкновенным… Особенно, когда она говорила о Руслане…
«Видимый в последний раз свет звезды…»
И тут он услышал, что кто-то открывает дверцу. Максим открыл глаза.
– Простите, что я так долго, – засуетилась Аэлита, залезая в машину и держа в руках пачку бумаги. – Там такая очередь была.
– Ничего.
– Вы я вижу совсем устали. Давайте я все же на автобусе домой, а вы езжайте в гостиницу и отдыхайте!
Она еще и такая добрая. Она любила бы его, если это было бы возможно… Пустые мечты!
Аэлита уже почти выбралась из машины, когда Максим наконец опомнился и вернулся в реальность. Нет, она не уйдет сейчас! Она не покинет его! Она нужна ему сейчас, именно сейчас, когда он опять вспомнил этот кошмар!
– Аэлита, постойте! – Максим слабо схватил ее за руку, чтобы не дать выйти из машины. Но у него было ощущение, что он схватился за спасательный круг.
– Поверьте, мне абсолютно нетрудно отвезти вас обратно в деревню. А усталый вид у меня появился, потому что вы ушли, и некому стало меня веселить. Вот я и заскучал.
– Ой, ну что вы говорите! Веселить? Я же не клоун?
– Вот видите, я опять заулыбался. Я отвезу вас, не волнуйтесь.
– Значит, все-таки клоун, – заключила Аэлита.
Максим вновь рассмеялся и завел мотор. Он вновь обрел бодрость. Ему захотелось спросить Аэлиту о чем-нибудь, о чем угодно, чтобы можно было потом вспомнить об этом, и на душе было бы уже не так тяжело. Но он не знал, какой вопрос задать. Было чувство, что он уже знает ее. Да и Аэлита почему-то задумалась и смотрела в боковое стекло.
Она тоже не знала, о чем его спросить и отчего-то не могла посмотреть на него. Ей просто хотелось сказать ему, какой он замечательный человек, но ситуация для таких слов Аэлите казалась неуместной. К тому же она никак не могла подобрать нужные слова.
Максим не мог понять причину ее внезапной молчаливости. Когда они ехали в Североуральск, она была такой веселой! Может, он что-то сделал не так? Но что? Может, он поймет это по ее голосу? Но что же сказать?!
– Аэлита.
– Да, – она обернулась.
И вправду, почему она загрустила? Да и во взгляде появилась какая-то растерянность. Нет, он еще не все знал о ней!
– Я просто хотел спросить…
