успокойся.
Монах успокоился, но разговора продолжать не стал.
Ветер был холодный, но не пронизывающий. Горцы дали путешественникам тёплые плотные плащи, которые хорошо спасали от ветра. Несколько раз на пути, вдоль горных склонов были видны пасущиеся стада овец и коз. Пейзажи были захватывающими, но больше Наара поражался и удивлялся Кавэлд, который всё не мог понять, как же он, столько лет проведя в горах, ничего этого не видел. Постепенно дорога становилась всё уже и в итоге путешественники оказались на узкой горной тропе, которая шла вдоль скалы вверх. Иногда сверху падали камни. Труднее всех было Кавэду, но он справлялся лучше, чем можно было ожидать. Давно, когда он ещё жил в городе, Кавэд умел ездить верхом. Теперь нужно было просто вспомнить. Монах боялся, что прошло слишком много времени, и нужно будет учиться заново, но механическая память выручила, даже спустя два десятка лет. Первые сотни метров верхом давались трудно, но монах не унывал и гораздо раньше, чем ожидал сам, стал чувствовать себя в седле уверенно. Ближе к вечеру погода начала портиться, поднялась метель. Зато тропа стала шире. Уже затемно добрались до небольшой круглой постройки из камней и обломков скал, крытой деревом, сеном и просмоленной. Крыша имела форму конуса.
– Здесь будем отдыхать – Алоин соскочил с коня, его примеру последовали остальные. Горец забрал лошадей и повёл их в пристройку у круглого дома. Когда путешественники вошли внутрь, то увидели, что стены между двумя помещениями, тем где были животные и тем, где были люди, нет. Так было гораздо теплее и животным и их хозяевам. Помещение казалось каким-то фантастическим местом, способным сохранить не только от ветра и холода, но вообще от всего дурного. У очага сидел пожилой седой горец. Путешественники тоже сели у огня, достали еду, лепёшки и немного мяса, начали есть, отдав часть еды горцу. Даже Кавэд ел мясо. Широко выбора блюд не было и он, в каком-то смысле, даже вынужден был это сделать. Напарник Алоина начал беседу с хозяином дома, что-то рассказывал, показывая на Наара и Кавэда.
– Кто это? – спросил Наар Алоина, имея в виду старика.
– Это Хациар – сторож перевала. В этом доме попеременно живут, по полгода люди из разных родов. Это три рода – они хранители, сторожа перевала. Всегда следят, чтобы в доме горел огонь, было тепло, и была еда для путников, для тех, кто заблудился или просто не имеет еды. Со своей стороны, путники тоже должны оставлять здесь немного припасов или дров для огня.
– А почему он живёт один? С семьёй жить нельзя?
– Можно, но у Хациара жена погибла несколько лет назад, сорвалась в пропасть. На горной тропе лошадь чего-то испугалась, оступилась и полетела вниз. С тех пор он живёт один. Иногда его навещают дети, но не часто. Там, в низине, – Алоин махнул рукой в сторону, – они ведут большое хозяйство. Жить здесь постоянно никто бы не смог. Зимой здесь бывает так холодно, что плевок, пока долетит до земли, становится ледышкой. Очень тяжело. – Тут Алоина позвал его приятель и начал что-то рассказывать. По-видимому, пересказывать что-то из того, о чём они только что беседовали
