я употребил вовнутрь со скоростью, достойной лучшего применения. Просто уж очень жрать хотелось. И пока я питался, в голове моей созрело твердое решение. Ну его, этого Сашку. Пусть кто-нибудь другой его тело сторожит. А если так, то и нахрен мне не облокотился его презент, больше похожий на подачку с барского плеча.
Вытерев влажной салфеткой руки, жирные после ребрышек, я поднялся со своего места, подошел к столику девушки и, достав из кармана Сашкин гаджет, положил перед ней. И принялся наблюдать, как медленно округляются ее глаза.
– Что это?.. – пролепетала она, не отрывая глаз от блямбы со смайлом.
– Презент, – буркнул я. – Не голодай, не надо.
После чего, не реагируя на несущиеся вслед тихие «но я не могу принять такой дорогой подарок… Он же кучу денег сто́ит… За что мне?..», вернулся к своему столику. Подозвал официанта и рассчитался. Как раз чётко хватило и по счету расплатиться, и даже тощему на чай полтинник остался. От такого бонуса официант слегка скривился – видать, привык получать больше. Но больше у меня не было. Вообще. Как говорится, чистые карманы – чистая совесть.
Перед тем как уйти, я еще раз бросил взгляд на девушку, которая трясущейся рукой несла блямбу к уху, глядя при этом на меня. В ее глазах стояли слезы. Трогательно, ага. И в то же время как-то не по себе. Такие эмоции по поводу пластиковой хреновинки, начиненной электроникой. Ну дела…
Поднялся я по лестнице значительно медленнее, чем спускался. Когда бежишь питаться, ускорение само собой включается. А вот после заправки – совсем другое дело. Тело отдыха просит, валяния на диване, размышлений о вечном. И настроение умиротворенное такое. Спокойствия хочется. Отдыха от событий, которыми моя жизнь наполнена, словно мусорный ящик отходами. Только успевай выгребать.
Я открыл дверь, вышел из ресторана, сыто улыбнулся тусклому осеннему солнцу… и насторожился. Ибо из-за угла дома слышались возбужденные голоса. Что-то там явно произошло нехорошее. Может, помощь кому нужна?
По сытости я человек сердобольный и отзывчивый. Это с голоду как придется, а с полным брюхом – завсегда. Тем более когда абсолютно делать нечего. Ну и поперся я за тот угол посмотреть что же там произошло.
На свою голову.
Потому, что за углом на асфальте лежал человек. Тот самый бомж, который вытащил мою старую одежду из мусорного бака.
Сейчас он был в нее запакован с ног до головы, и, надо признать, кожаный прикид шел ему гораздо больше, чем его старые обноски. Правда, всё это положительное впечатление от смены гардероба портил длинный и глубокий разрез, пересекавший горло бомжа от уха до уха. К гадалке не ходи, профессионал поработал. Только хорошо тренированная рука может так полоснуть, достав лезвием до позвоночника и гарантированно перерезав горло вместе с сонными артериями. Под бомжом уже успела натечь большая темная лужа крови, и люди, толпящиеся возле трупа, очень старались не влезть в нее подошвами.
Впрочем,
