едва подавила крик, когда, проснувшись от света и шума, увидела у своих ног залитое кровью мускулистое чудовище, в последних судорогах пускающее слюну. Красные глаза закрывались. Джек помог девушке подняться, шаровая молния мягко погасла, растворившись в темноте. Лагун-Сумасброд зажег свечи и бесцеремонно растолкал Сэма.
– А-а-а-а!
– Цыц! – Крепкая ладонь волшебника запечатала рот завопившего Вилкинса.
Ученик чародея несколько секунд переводил выпученные глаза с Джека на Шелти, с Шелти на мертвое чудовище, с чудовища на Лагуна, с Лагуна на собственные руки и ноги – целы ли?
– Спокойствие! Все страшное уже позади. – Убедившись, что Сэм не будет орать, колдун влепил ему крепкую оплеуху. – Кто стоял на страже? Мы тут уже целый час воюем, а он ни сном ни духом!
– Это чары! – огрызнулся Вилкинс. – Адские чары сковали меня невидимыми цепями, но клянусь небесами – я боролся! Еще минута – и мне бы удалось их разорвать, еще мгновенье – и я ринулся бы в бой…
– Еще слово – и я тебя задушу! – взорвалась дочь рыцаря, и Джек понял, что пора вмешаться:
– Мне кажется, нам не стоит угрожать друг другу. Здесь и без того довольно опасно. Давайте лучше поразмыслим, как нам выбраться из этого гостеприимного жилища.
– А также над тем, кто подослал эту тварь, – напомнил колдун.
– И над тем, как в здешних лесах оказался обломок меча моего отца…
– И над тем, за что невинные люди подвергаются жестокому диктату и незаслуженным избиениям, – вякнул Вилкинс, но под хмурыми взглядами друзей притих. В этот час ночи дежурил все-таки он.
Наутро счастливая Гага Великолепная с журчащим смехом вошла в их комнату. Надо было видеть жесточайшее разочарование, исказившее лицо женщины, когда она увидела четырех героев целыми и невредимыми. Четверка с довольными физиономиями и невинными глазами положила к ногам хозяйки замка окоченевший труп обезьяноподобной зверюги.
– Что это?! Это вы с собой привезли? – деланно возмутилась Велеречивая, нервно всплеснув руками.
– Данное животное относится к подвиду полудемонических существ с крайне ограниченной умственной деятельностью, прекрасными физическими данными и патологической страстью к убийству. Их разводят, как курей, они признают лишь одного хозяина, верны ему по-своему. Хотя под влиянием момента могут порвать горло и тому, кто их кормит.
– Не читайте мне лекций! – Истеричная Гага оборвала неторопливую речь волшебника. – Вы притащили чудовище в мой дом, а теперь еще и гнусно намекаете на мое участие в этом преступлении. Вы не даете мне слова сказать! Где вас воспитывали?! Я считала, что вы как более взрослый и образованный человек имеете хоть какие-то зачатки культуры. По-видимому, моя наивность и доброта вновь подверглись страшному испытанию…
– Позвольте, позвольте… – возмущенный Джек попробовал вступиться за старика, но чуть было не свалился под
