в чепце и фартуке, которая игриво тыкала его между ребер и хохотала. Пока Бри наблюдала, к паре подошла Уте Макгилливрей, за которой следовала высокая блондинка, – судя по сложенным под фартукам рукам, она была немного смущена.
– О, а это кто? – Инга вытянула шею, как гусь, и сестра возмущенно толкнула ее локтем.
– Lass das, du alte Ziege![20] Mutti[21] смотрит в нашу сторону.
Лиззи чуть привстала со своего тюка, пытаясь разглядеть, что происходит.
– Кто?.. – начала она, по-совиному растягивая последнюю букву. Однако ее внимание тут же отвлек Манфред, который свалился рядом с ней на солому, широко улыбаясь.
– Как ты тут, Herzchen?[22] – спросил он, обнимая ее за талию и пытаясь поцеловать.
– Кто это, Фредди? – спросила она, ловко ускользая из его объятий и осторожно указывая на светловолосую женщину, которая застенчиво улыбалась, пока фрау Уте представляла ее мистеру Уэмиссу.
Манфред моргнул, чуть качнулся, но ответил уверенно:
– О, это фройляйн Берриш. Сестра пастора Берриша.
Инга и Хильда протяжно и заинтересованно хмыкнули, Лиззи немного нахмурилась, но лицо ее быстро просветлело, когда она увидела, как отец откинул голову назад, чтобы поприветствовать новую знакомую – фройляйн Берриш была почти такая же высокая, как сама Брианна.
Что ж, это объясняло, почему она по-прежнему фройляйн, а не фрау, подумала Брианна с сочувствием. В ее волосах, там, где они выбивались из-под чепца, серебрилась седина, лицо казалось довольно непримечательным, хотя глаза светились спокойной добротой.
– О, значит, она протестантка, – заключила Лиззи тоном, каким произносят приговор. Было ясно, что фройляйн в связи с этим едва ли могла рассматриваться на роль спутницы для ее отца.
– Ай, но она хорошая женщина. Пойдем потанцуем, Элизабет. – Манфред явно утратил всякий интерес к мистеру Уэмиссу и фройляйн. Он без труда поднял протестующую Лиззи на ноги и увлек в круг танцующих. Она шла неохотно, но Брианна заметила, что когда они закружились в танце, Лиззи уже смеялась над какой-то шуткой Манфреда. Он улыбался, глядя на нее, отблески костра дрожали на его красивом лице. Они были гармоничной парой, подумала Брианна, и внешне подходили друг другу лучше, чем Сенга и Хайнрих, который был высоким, тщедушным и с вытянутым лицом.
Инга и Хильда спорили друг с другом на немецком, что позволило Брианне не отвлекаясь насладиться своим прекрасным ужином. Она была так голодна, что любая еда показалась бы ей вкусной, но тарт, хрустящая капуста и пряные колбаски, лопающиеся от сока, были редким лакомством.
Только после того, как она вымакала кусочком кукурузного хлеба остатки сока и жира с деревянной тарелки, она посмотрела в сторону мастерской, и ее накрыло чувство вины: наверное, нужно было оставить немного еды Роджеру. Как благородно с его стороны было подумать о чувствах несчастного Ронни. Она ощутила, как ее заполняет
Прекрати, старая ты коза! (
Мамочка (
Душенька (
