время назад я узнала, что у моей бабушки по материнской линии – травницы Федосеи, когда-то давно простая человская девка увела мужа, – начала Млада. – Не знаю, что там была за красота неописуемая, но дед влюбился по уши, бросил Федосею с малолетней дочерью и ушел жить к челке.
Тина поморщилась – она терпеть не могла это уничижительное определение, и Млада извиняющимся тоном добавила:
– Ну, ты понимаешь, извини, это я из солидарности с бабушкой.
– Я понимаю.
– Вот и здорово.
– Только я не понимаю, почему Федосея не вернула мужа?
– Магией?
– Да.
– А какой смысл от куклы? – удивилась Млада. – Ну, станет он по вечерам домой являться, смотреть влюбленно, трахаться технично, но все это будет ненастоящим, ты же ведьма, разве не понимаешь? Это ваши женщины все время кого-нибудь присушить мечтают, все им кажется, что так лучше, а мы давно через это прошли.
Тина прикусила язык. В Великом Доме Людь магией владели исключительно женщины, и если бы они наперегонки присушивали и отсушивали друг у друга альфа-самцов, то вряд ли сумели бы построить свою цивилизацию.
– В общем, Федосея задумала отомстить, – продолжала Млада, цокая каблучками по асфальту. – Но как? Наслать бессилие? Вылечит. Убить? Как-то неприлично… Да и любила она деда, чего уж там врать, крепко любила.
– Но способ отомстить нашла.
– Федосея прокляла род разлучницы по мужской линии.
– Прокляла детей? – изумилась Тина.
– Ну… Не совсем так, – смутилась Млада. – Первенцев. И… Не совсем прокляла. Это я образно.
– Говори как есть.
С каждой минутой становилось холоднее, и пора было прекращать ходить вокруг да около.
– В общем, дед погиб во время Вторжения. Федосея же, выждав некоторое время, передала разлучнице послание о проклятии, а дальше стала являться к ним в дом, если первенцем становился мальчик, – выпалила Млада, не глядя на подругу.
– Бог ты мой, – прошептала Тина. – Правда?
– Я не знала, – вздохнула люда. – Да и никто не знал.
– И что?
– Федосея приходит, окуривает дом травками и… приносит беду.
Сказать «убивает младенцев» Млада не смогла. Даже при том, что речь шла о человских младенцах.
Жители Тайного Города привыкли и к жесткости, и к жестокости, но детей они старались не трогать. Убийство детей считалось позором, несмываемым пятном, и таких колдунов сторонились.
Тина передернула плечами.
– Ты хочешь остановить Федосею?
– На днях в той семье родилась двойня, – уныло сообщила Млада.
– Мальчики?
– Ага. Пока здоровенькие.
– Почему ты сама ее не остановишь?
– Решила дать тебе возможность заработать, – попыталась соврать люда, но провести подругу не сумела.
– Млада? – Тина вопросительно подняла брови.
Белобрысая печально вздохнула и прищурилась:
– Ты не возьмешься,
