ни глянь, изумрудная зелень травы, нежно-зелёная, пронзаемая ручьями и речками. Эти водные артерии искрились под солнечными лучами, как будто были покрыты серебром. Изредка попадались селения с людьми, и Никита увидел даже поле с созревающим урожаем – то ли пшеницы, то ли ржи.
Через час полёта пилот повёл себя беспокойно.
– Что случилось? – спросил Никита.
– Ветер боковой усиливается, всё время приходится доворачивать.
– Как бы дождя не нагнало.
– Да, тогда придётся садиться.
Дождь, если он не сильный, и ветер умеренный – не помеха. Другое дело, если это ливень или ветер ураганный, а хуже всего – крупный град. Такой может повредить мягкую обшивку дирижабля.
Теперь уже и Никита наблюдал за погодой. А она ухудшалась с каждой минутой. Ветер пригнал кучевые облака, немного похолодало.
И вдруг хлынул ливень. Не дождь, а настоящий ливень, как в тропиках, стеной. Дирижабль болтало порывами, видимость практически исчезла.
– Садимся! – прокричал пилот.
Как он будет это делать? Земли не видно, и можно воткнуться в любой бугорок или здание. Для водорода, находящегося в ёмкости дирижабля, любая искра – это взрыв, пожар. И дождь не спасёт.
Через окна ливень захлёстывало внутрь кабины, Никита и пилот промокли до последней нитки.
Дирижабль медленно опускался – пилот осторожничал. Огромная туша дирижабля раскачивалась под порывами ветра. Плохо, что нет высотомера и указателя скорости.
Тучи затянули небо полностью, день превратился в сумерки. Пилот, не видя земли, прекратил снижение.
– Опасно! Можем разбиться.
– Что делать?
– Я попробую развернуться носом против ветра. А дальше – ждать, когда ветер ослабеет и ливень перейдёт в дождь.
Пилот перевёл оба мотора на холостой ход. Если совсем заглушить их, дирижабль станет вовсе неуправляемым, а так он хоть слушался рулей.
Никита перешёл к другому борту – здесь не так заливало. Видимость была несколько метров, и всем оставалось уповать только на улучшение погоды.
Однако ненастье только усиливалось. Ветер крепчал, промокшая одежда липла к телу и холодила. Эх, дождевичок бы!
Пилоту и вовсе приходилось несладко. Он был в самом носу кабины, и вся сила ветра и дождя доставалась ему в полной мере. Но и совсем бросить управление дирижаблем нельзя, может перевернуть корабль.
Где они сейчас находятся, ни пилот, ни тем более Никита не представляли.
Ветер перешёл в ураганный. Их несло, раскачивая, воздух завывал в верёвочных снастях.
Никита, держась за кресла, перебрался к пилоту.
– Как думаешь, надолго?
– Не знаю.
– А где мы?
– Над морем, это точно. Ветер был справа, а слева, вдалеке, было видно море. Нас снесло, внизу вода.
Никита посмотрел на компас. Стрелка никак не хотела стоять на одном месте и постоянно
