спускаемся на самый низ. С трудом читаемые знаки указывают на входы в темные тоннели. Их одиннадцать, девятью из которых можно пользоваться. Оставшиеся два нуждаются в чистке. Укрытие не такое глубокое, как я ожидал – не более двухсот футов. Наверное, проникнуть глубже не позволил гранит.
По всей стене – граффити:
– Долой киборгов!
– Майк + Дори = любовь!
– К черту всех, входящих сюда. Буквально.
– Хитин – для плебеев!
– Ты шла по тоннелю
С человеком, которого я люблю
Это хайку.
Мы с Лайнусом снимаем костюмы и вытряхиваем песок, потом надеваем вновь. Материал тонкий, но крепкий; когда костюм надеваешь, он облегает тело как жидкая краска. Жаль, что Рекс не может такой носить. Я склоняюсь над ним и поглаживаю его вздымающееся брюхо. Он слишком устал, чтобы стоять, но кожа у него розовая, значит, кислород он получает.
– Вы знаете, когда это место очистили от выживших? – спрашиваю я Лайнуса. Наши порты уже не подключены друг к другу, поэтому я вынужден пользоваться речью.
– А его и не очищали, – говорит Лайнус. Горло его, как видно, тоже забито песком.
– Не стоит усилий, – продолжает он. – Они тут все поражены радиацией. Генетические отклонения. Мозги класса «F». Сами вымрут.
Значит, несколько выживших все еще могут здесь болтаться.
Смотрю на потолок. Там – старый рисунок города с центральной улицей и штрихами намеченными фигурами людей, которые приветственно машут руками рядом со старомодными ранчо. Я помню дизайнера – Фрэнк Ллойд Райт. Ярко сияет словно запеченное в кляре бело-желтой солнце. Какой же это был удивительный мир!
Я вспоминаю музыканта – Луи Армстронга. Он пел радостные песни, хотя сам был далеко не радостен и счастлив.
Я вычищаю песок Рексу из ушей. Носа стараюсь не касаться – в тех местах, где органическая ткань соприкасается с металлом респираторного тракта, идет кровь.
Мощный порыв ветра врывается в туннель через люк, а вместе с ним – песчаный вихрь. Бешено вращающееся чудовище мчится на меня и сбивает с ног. Ошеломленный, с закрытыми глазами, я считаю до трех. Как только понимаю, что заживо похоронен под кучей песка, начинаю откапываться, а откопавшись, принимаюсь бешено копать вглубь. И вот я чувствую его. Рекс!
– Помогите мне, Лайнус! – кричу я.
– Нет, это же просто собака.
– Черт бы тебя побрал!
Ползу наверх по туннелю сам. На ступеньках кучи песка. Ползу наверх, хватаю край металлического люка и, преодолевая боль в суставах и помогая себе головой, закрываю его.
Клик! И визг ветра превращается в шепот.
Возвращаюсь к Рексу и нахожу его, почти мертвого, на куче песка. Лайнуса же нигде не видно.
– Ничего, мой мальчик, – говорю я собаке. – Держись.
Тяну
