ты познаешь все оттенки новых, неизведанных чувств, всю полноту настоящего счастья.
И пролетевший незаметно учебный год в университете при ближайшем рассмотрении на досуге старательно напомнил, что за этим годом прокатятся то неторопливо, то ускоряясь, и последующие годы. И размеренное чередование одних и тех же маршруток на городских улицах, лекций, семинаров, зачетов и экзаменов в обжитых аудиториях, ночные зависания в Интернете, походы с девчонками на взрывные фильмы в модные кинотеатры, безобидные вечеринки в студенческих общежитиях по-прежнему ничего не изменят в ее дальнейшей жизни.
Потом родители, испугавшись ее неприкаянности, возьмут ипотеку и купят ей двухкомнатную квартиру, будут настойчиво искать приличную пару среди своих благополучных знакомых, намекая, что с ее внешними данными вполне можно однажды расслабиться и позволить симпатичному молодому человеку остаться на ночь, попробовав, как вариант, гражданский брак. И все это только для того, чтобы в хомуте бесконечной работы, в фокусе всех свершившихся надежд и планов их прекрасной дочурке не остаться в гордом одиночестве.
Настя так зримо представила эту реальную картинку стремительно убегающей молодости, что, сменив на главной странице в Сети свое изображение ненатурального, загримированного лица с неестественно накрашенными глазами и губами на фотку с горного склона, рассмеялась радостно, словно бросая вызов запрограммированной судьбе:
«А первый шаг уже сделан! Завтра в семь часов утра – на новую работу!».
Глава 3. ПАВЕЛ
За последний месяц дед откровенно сдал. И особенно удручало, что буквально на глазах таяло его желание действовать, двигаться. И призывы: – «Дед, посмотри, правильно я вот эти лозы подвязал?» – улетали безответно в глубину сада и гасли там, а дед сидел на застеленном старым шерстяным одеялом диване под навесом летней веранды неподвижно часами, слушая, наверное, только себя, заблудившись в мягкой дреме в своем далеком прошлом.
Сколько тяжестей перенесли и сколько работы переделали его натруженные руки за девяносто прожитых лет – одному Богу было известно! И подошла, наверное, пора подводить итоги.
Павел где-то прочитал изречение: «Мудрость – это, когда ты все понимаешь, но уже не огорчаешься». В свои двадцать два года поводов огорчаться было предостаточно. Увлекаясь работой до глубокой ночи, а иногда до утра, приходилось в течение дня строго контролировать каждую минуту стремительно улетающего вслед за солнечными лучами растянувшегося летнего времени, разрываясь между домом и огородом, компьютером и приготовлением еды, уходом за дедом и элементарной приборкой.
Сколько он себя помнил, всегда рядом были только бабушка и дедушка. Отец Павла доверил им воспитание своего старшего сына, зная, что ему будет лучше в деревне, в ответственных и добрых
