ли, по квартирам ходить? Самому-то дом построить веселей, а?
Сантехник. А я вам могу сказать, почему к вам не идут.
Толоконников. Ну, просвети.
Сантехник. А потому что здесь я сам себе начальник. Русский человек погонял не любит.
Толоконников. Русский человек. Это ж надо – русский человек. И базу-то какую подвел. А ты знаешь, что русский человек не любит, когда от его имени кто-то начинает рассуждать: он такой, он сякой, русский человек? Ленивый русский человек? А кто страну отгрохал до самых до окраин? Не может самостоятельно мыслить? А кто технологии передовые разрабатывает? Тяжелый на подъем? А кто наш Север в палатках, с нуля освоил? Так что ты здесь не говори таких слов. Через все трудности, через войны, лагеря, голод пройди и по больши-им праздникам можешь сказать тихо, чтобы тебя никто не слышал: я, наверно, знаю, что такое – русский человек.
Сантехник. А те, кто войны не прошли, те, значит, не знают?
Толоконников. Выходит, что не знают.
Сантехник. Значит что, к войне готовиться, что ли?
Толоконников. К войне, говоришь? Готовься. Если тебя больше ничто не заставит жить и работать с полной отдачей. Готовься. Но запомни, что на войне тебе рассуждать не захочется. Там умирать надо учиться. А это – серьезное дело, я тебе скажу.
Сантехник. Вот я посмотрю – такие вы мудрые все, опытные.
Толоконников. Кто это – вы?
Сантехник. А – вы, те, кто о войне говорит, учит, советует. А порядка нет. Значит, народ совсем отупел, что вас слушать не хочет.
Толоконников. Снова ты превышаешь полномочия. Не можешь ты говорить от имени народа.
Сантехник. А я разве не народ?
Горюхин. Знаю я одного старика – три войны от первого до последнего дня прошел, не поймешь, где морщины, где шрамы: в прошлом году женился в третий раз. Вот это – народ.
Сантехник. А я, может, четыре раза женюсь.
Толоконников (вздыхает). Тяжелый ты человек, сантехник четвертого разряда, тяжелый. (Пауза.) Ко мне пойдешь работать?
Сантехник. По пятому?
Толоконников. По четвертому.
Сантехник. Когда вас переводят с места на место, то обязательно с повышением, а мне и разряд жалко?
Входит Женя.
Толоконников. Женя, ты сантехника вызывала?
Женя. Да, кран в ванной течет… А ведь это вы были три года назад?
Сантехник. Я.
Толоконников. Ну вот, а ты говоришь – пятый. Кран-то снова течет?
Сантехник. Вы меня извините, но только из-за нее (показывает на Женю) сделаю.
Уходит с Женей.
Горюхин. А вы говорите – на стройку, Петр Иванович. Он же здесь король.
Толоконников. М-да. Как-то у нас разболталось все. Это как в машине – там гайку не довернешь, там болт не зажмешь, там вал не отцентруешь и – готово, все вразнос идет. Разучились мы мыслить по-государственному, масштабно. Делаем свое, а до остального
