мне помогал. Девочка заливалась смехом, хозяин, чтоб не мешать нам, залез на диван. Хозяйка, позабыв про клубок, сдвинула в сторону половики. Она настороженно смотрела на нас, а клубок скатился с кресла, попал мне в лапы. Я закатил его под диван. Потом под стол, под кресло, под тумбочку и снова под диван. Клубок, почему то быстро уменьшался, а его длинный хвост опутывал ножки стульев, кресла и дивана. Девочка хохотала, хозяин хмурился, хозяйка озабоченно хлопала руками. Я быстро бегал, подгонял клубок лапами, пока сам не запутался в его нитях.
– Ты слишком расшалился! – Хозяин за шкирку приподнял меня высоко к потолку. Сверху я видел, как Ляля ползает по полу, стараясь снова скатать клубок, хозяйка сгребает половики к порогу, убирает стулья.
– Вот, негодяй, что наделал? – возмущается она. Хозяин шлёпнул меня пару раз (больно и обидно) и швырнул за печку. Я тихо заскулил, потом принялся облизывать мою шёрстку, ибо это тоже приказывал мне делать мой инстинкт.
– Ничего, мама, соберу я тебе твой клубок, – успокаивала домочадцем Ляля.
– Конечно. Соберёшь, – соглашается хозяйка, – я только забыла, куда я очки дела?
Очки хозяйка теряла часто, поднимет их себе на лоб, а потом ходит, ищет их. Я осторожно выглянул из –за печки, проверить свою догадку. На лбу очков я у хозяйки не увидел, а заметил их стёклышки у правой ножки дивана.
– Вот, негодяй, – продолжала возмущаться хозяйка, – какую работу нам сделал.
Я совсем приуныл – как некрасиво меня назвали.
– Где же мои очки, – продолжала горевать хозяйка. – Ляля. Ты их не видела? Не знаешь, где они?
Ляля не видела и не знала, зато видел и знал я. Жалко хозяйку, но как мне выйти из-за печки? Сердитый хозяин снова меня нашлёпает и выкинет обратно на улицу? А там холодно и голодно. Мне жалко хозяйку, она наливала мне молочка и называла меня Смелым другом. Кто же я? Смелый друг или тот, как хозяйка меня назвала? Пусть, хозяин меня снова нашлёпает, пусть меня обратно выгонят на улицу, но я всё же останусь Смелым другом. Я вышел из печки и вытащил очки на середину комнаты.
– Вот мои очки! – обрадовалась хозяйка.
– Их Смелый друг нашёл! – ликовала Ляля.
– Тогда я налью ему молока, – простила меня хозяйка.
– Налей, – согласился хозяин и добавил, – тот не ошибается – кто ничего не делает.
Ляля смотала клубок и взяла меня на руки, ласково погладила меня по шёрстке.
Пульт.
Но, когда хозяева ушли из дома, древний инстинкт моих предков миацидов снова овладел мной. Я сбросил со стола пульт от телевизора и долго гонял его по полу, благо половики были уже убраны. Серая мышь, притворившаяся серым пультом, ловко пряталась от меня под диваном, но я ловко находил её и вытаскивал обратно на середину пола. Она убегала от меня под стол, и я быстро нападал на неё, целясь ухватить за уши, вдруг оказавшиеся мелкими кнопками. Она притаилась под низкой тумбочкой, но я выцарапал её и
