в твоём случае, характер вещества, которое воздействовало на тебя, предотвратило разрушение нейронных связей. Мало кто знает, что утопление в воде, например, температура которой ниже минус семи градусов, хотя и обуславливает асфиксию головного мозга, но в то же самое время низкая температура сохраняет нейроны от повреждения. Это своего рода консервация, наподобие той, что используют крионировании. Однако современным специалистам ещё не доводилось слышать о химическом веществе, которое могло бы оказывать подобный эффект.
Чем ближе Кирилл Генрикович подбирался к сути вопроса, тем сложнее Ризу было понимать его.
– Видишь ли, – продолжал доктор – с одной стороны, это таинственное вещество сохранило твои нейроны головного мозга, защищая их от повреждения, но с другой стороны, пребывание в состоянии клинической смерти приводит к асфиксии других органов и тканей, сохранение которых становится затруднительным, поскольку они не получают достаточного кровообращения и оксигенации. В определённый момент останавливаются сердечные сокращения и вот с этого момента останавливается кровообращение, что травмирует почки, печень, и влечёт биологическую смерть. В случае с утопленниками, даже при своевременном извлечении утопленника из холодной воды, можно, в принципе, восстановить проходимость дыхательных путей и сердечный ритм, но с этого же момента усиливается угроза нейронам головного мозга, поскольку при более высокой температуре окружающей среды, устраняется крио-консервационный эффект. И опять-таки, ни один специалист не мог знать, как поведёт себя твой организм, так как твой случай был уникальным.
– Это были вы, кто решил попробовать спасти меня? – спросил Риз.
По интонации доктора, и по движениям его глаз, Риз понял, что в этой части истории Кирилл Генрикович многого не договаривает.
– У меня были некоторые обстоятельства, позволявшие мне предположить, что мой недавно разработанный метод оперативного вмешательства н головном мозге, смог бы спасти тебя. – Кирилл Генрикович наполнил ещё один пластиковый стакан водой из кулера, который столь подходящим образом оказался за очередным поворотом коридора –Ты был переведён на аппарат искусственной вентиляции и гемодинамики, это специальные устройства…
– Я знаю, для чего они используются. – отозвался Риз – Такие я видел и здесь, это оборудование берёт на себя функции сердца и лёгких.
Доктор кивнул, в очередной раз, отмечая про себя прозорливость и внимательность пациента.
– Собирался консилиум, всякие местные «светилы» высказали самые пессимистичнее прогнозы на твой счёт. Большинство ратовали за то, чтобы отключить тебя от оборудования. В арсенале закостенелых остолопов не было нужного инструментария. Они ссылались на стандарты и рекомендации, утверждая, что ситуация была безвыходная.
Пройдя какое-то расстояние в молчании, Риз спросил?
– А у вас, стало быть, был «метод»?
– Наш
