не «Войну и мир». Получаем некое квазипроизведение с «обогащенным контентом», но выхолощенным смыслом. Хотя, как бы там ни было в плане оценок, Толстой бы точно обалдел! А насколько культуросообразен такой виртуальный памятник и зарастёт ли к нему народная тропа – выясним лет через десять.
В романе Марка Твена «Янки при дворе короля Артура» американец XIX века показывает средневековым людям газету – и они забрасывают его вопросами: «Что это за странная штука? Для чего она? Это носовой платок? Попона? Кусок рубахи? Из чего она сделана? Какая она тонкая, какая хрупкая и как шуршит. Прочная ли она и не испортится ли от дождя? Это письмена на ней или только украшения?»
Кабы не случилось так, что цифровая эра станет началом нового средневековья – и лет через сто аналогичные вопросы будет вызывать печатная книга. Хотя по здравом размышлении такое вряд ли случится, поскольку последующим поколениям будут так или иначе знакомы предметы прошлого, а Твен описал обратную ситуацию. Но вот смогут ли наращивание визуального потенциала, расширение функций, совершенствование материальных носителей компенсировать тотальную деградацию содержания? Диктат формата требует новых свершений и новых жертв. И как бы не вышло так, что нашим потомкам достанутся книги… вообще без текстов, зато на супернавороченных гаджетах.
Глава 2. Косынки в воздухе и доктор Хаус в раю. Модные тенденциикнижного дизайна
Какие надежды ты сам возлагаешь на свои книги, развёртывая их то и дело, и обрезая их, и умащивая шафраном или кедром, и кожей их одевая, и застёжки приделывая, как будто ты и впрямь собираешься что-то из них извлечь?
…Там кипа книжек рядом Любимейших лежит; Их переплёт не златом, А внутрь добром блестит.
Хвалить до смерти
Наряду с новейшими книгоиздательскими форматами, можно говорить об актуальных тенденциях книжного дизайна, творческих экспериментах и особой моде в оформлении печатных изданий.
Начнём с того, что такая мода существовала фактически с того момента, когда книгопечать стала массовой. Однако, в отличие от современности, прежде отношение к украшательству книг было двояким, чаще недоверчивым, а то и вовсе скептическим. «Печатный каждый лист быть кажется святым», – утверждал баснописец Иван Дмитриев. И это было если не догмой, то неким общим убеждением просвещённых людей XVIII–XIX веков.
Внешнее оформление должно отражать, а не подавлять содержание. Идеальный образ книги – в гармонии её внешнего облика и смыслового наполнения. Ещё в древнерусском сборнике изречений «Пчела» содержится упрёк тем, кого прельщает в книгах не столько чтение, сколько тонкость пергамента и краса букв. О том же и взятое в качестве эпиграфа стихотворение Кондратия Рылеева: «…переплёт
