style="font-size:15px;"> Я хлопнул вышибалу по плечу и прошелся по фойе. Дальнюю стену занимало изображение лесной поляны с кружащими в танце обнаженными нимфами. Неподготовленному зрителю подобная картина могла показаться излишне фривольной, но от нападок моралистов ее спасал античный сюжет. Грань между приличным и неприличным в нашем обществе удивительно… тонка.
Не задерживаясь у картины, я свернул в боковой коридор и отправился на кухню. Пьетро предпочитал питаться в окрестных закусочных, но мне, как родственнику хозяйки, скромничать было не с руки. Не обращая внимания на неодобрительный взгляд шеф-повара, я снял пробу с готовящегося для вечернего приема угощения и выставил вверх большой палец. Шеф похвалы не оценил и велел убираться с кухни немедленно.
– Спокойствие, папаша! – улыбнулся я в ответ. – Только спокойствие!
Дядечка в белом халате и высоком поварском колпаке задохнулся от возмущения, чем я и поспешил воспользоваться. Откромсал пару кусков от копченого окорока, взял булку свежего хлеба и юркнул за дверь, не забыв ухватить по дороге уже откупоренную бутылку красного вина, которое явно намеревались использовать для приготовления соуса.
В клубе я оставаться не стал, отпер полученными от Софи ключами дверь на чердак и выбрался через слуховое окошко на крышу. Там устроился рядом с печной трубой, разложил еду на газете и принялся без спешки обедать, попутно разглядывая раскинувшийся во все стороны город.
Дул несильный ветер, в затянутом серой дымкой и облаками небе медленно дрейфовали дирижабли. Над Старым городом летательных аппаратов было непривычно много: там, постепенно прирастая этажами, тянулся ввысь императорский дворец.
Острословы уже успели окрестить это строение Новой Вавилонской башней, но лично я не видел в желании ее величества стать немного ближе к небу ровным счетом ничего предосудительного. И сам не без греха, что уж там говорить…
Запрокинув голову, я приложился к бутылке и сделал долгий глоток вина, потом достал карандаш и блокнот. Но зарисовал не окрестные виды, а навестивших клуб сицилийцев. Лица, очертания фигур, движения.
Просто так, на всякий случай. Вдруг на что сгодится…
Спустился я с крыши, когда уже начало вечереть. Прошелся по клубу, наблюдая за приготовлениями к представлению, проверил, как обстоят дела у охраны, потом заглянул в общую гримерную. Танцовщицы накладывали макияж и только-только начинали переодеваться в сценические наряды, большинство девушек пока еще расхаживали в коротеньких халатах, а некоторые и вовсе ограничились лишь кружевными панталонами.
Одна такая полуголая красотка стояла у самого входа; я не удержался и шлепнул ладонью ей чуть ниже спины. Девица взвизгнула, застигнутые врасплох танцовщицы закрылись руками и полотенцами, загомонили, требуя убираться прочь.
– Привет-привет! – беспечно улыбнулся я, но на всякий случай все же отступил к двери. – Я Жан-Пьер, кузен госпожи Робер!
Крики смолкли, в глазах девушек появился интерес. Кто-то как бы невзначай принял соблазнительную
