чай, чем джин.
Вошла рыжеволосая белокожая служанка.
– О, Джинни, будь добра, подай нам чай, – несколько сбивчиво попросила ее Демельза. – Только крепкий. И вскипяти воду, прежде чем его заваривать.
– Да, мэм.
– Даже не верится, что мэм – это я, – призналась Демельза, когда Джинни вышла из гостиной.
Верити улыбнулась:
– А теперь расскажи мне, что тебя беспокоит?
– Ты, Верити.
– Я? О господи, чем же я тебя обидела?
– Ты… ничем. Но если я скажу… боюсь, тогда ты можешь обидеться…
– Но если я ничего не узнаю, то не сумею тебе помочь.
– Верити, – начала Демельза, – Росс однажды мне рассказал… Я сперва долго у него выпытывала, и он мне рассказал, что когда-то ты любила одного человека.
Гостья не шелохнулась, только ее улыбка стала немного жестче.
– Мне жаль, что это обстоятельство заставило тебя беспокоиться, – сказала она.
Демельза понимала, что зашла уже слишком далеко и теперь поздно поворачивать назад.
– Мне не дает покоя вопрос: разве правильно было разлучать вас вот так?
На впалых щеках Верити заиграл легкий румянец.
«Она снова стала чопорной и замкнутой, как старая дева, – подумала Демельза. – Совсем как в первый день нашего знакомства. Как будто внутри ее живут два разных человека».
– Дорогая, я думаю, что нам не следует судить людей по собственным меркам. Так уж устроен этот мир. Мои… отец и брат – люди с принципами, и они действовали в соответствии со своими понятиями о чести. Правильно они тогда поступили или нет, не нам решать. И в любом случае, что сделано, то сделано. К тому же все это было так давно, что и вспоминать нечего.
– И ты никогда больше о нем не слышала?
Верити поднялась:
– Нет.
Демельза подошла к ней и встала рядом.
– Ненавижу. Ненавижу все это, – сказала она.
Верити погладила невестку по плечу. Со стороны могло показаться, будто это не ей, а Демельзе только что причинили боль.
– Ты не расскажешь мне об этом? – спросила Демельза.
– Нет.
– Иногда, если рассказать, становится легче…
– Не теперь. Говорить об этом сейчас… только понапрасну бередить старые раны.
Верити передернула плечами, и тут Джинни внесла поднос с чаем.
В тот же вечер Демельза оказалась в кухне наедине с Джудом. По их поведению никогда нельзя было понять, симпатизируют эти двое друг другу или просто сохраняют вооруженный нейтралитет. Демельзе удалось завоевать расположение Пруди, но не ее мужа. Джуд долго не мог смириться с тем, что эта девчонка, которая совсем недавно была у него на побегушках, теперь имела право им командовать. Ну сами посудите, разве это справедливо? Будь у Джуда выбор, он бы предпочел, чтобы на месте Демельзы оказалась какая-нибудь надменная
