задник.
После представления пустили по кругу выпивку, Уилл Нэнфан достал свою скрипку, Ник Вайгус – флейту, а Пэлли Роджерс – серпент. Скамьи сдвинули к стенам, и начались танцы, но не грациозные и сдержанные менуэты, а полные жизни пляски сельской Англии: «Рогоносец-неудачник», «Во зеленом во саду» и «Старикан громыхает костями». А потом кто-то предложил «Танец с подушкой».
Молодой человек закружился по комнате с подушкой, а потом остановился и спел:
– А дальше танцевать я просто не могу.
На что музыканты хором отозвались:
– О, господин, скажи нам – почему?
И танцор спел в ответ:
– По Бетти Проус я тоскую, и не мил мне белый свет.
И музыканты заорали во все горло:
– Она с тобой станцует, хочет или нет.
Молодой человек положил перед своей избранницей подушку, девушка встала на нее на колени, и он ее поцеловал.
После этого оба, взявшись за руки, протанцевали круг по комнате и спели:
– Ах, как чудесно танцевать, опять-опять-опять!
Затем наступил черед девушки.
Все веселились и быстро сменяли друг друга, пока к танцу не подключились старики. Заки Мартину вздумалось пошалить, и он вызвал Бетси Триггс. Тетушка Бетси, если ее раззадорить, та еще проказница: ловко прошла круг с Заки, и юбки у нее взлетали так, будто ей шестнадцать, а не все шестьдесят пять. После этого она исполнила нечто вроде воинственного танца и остановилась в дальнем углу комнаты. Все дружно расхохотались, потому что там сидел один-единственный мужчина.
– А дальше танцевать я просто не могу, – дребезжащим голосом спела тетушка Бетси.
– О, госпожа, скажи нам – почему? – хором прокричали гости.
– По Джуду Пэйнтеру тоскую, и не мил мне белый свет! – ответила тетушка Бетси.
Тут все снова расхохотались и хором прокричали:
– Так он с тобой станцует, хочет или нет!
Потом послышались звуки борьбы, крики и смех, – это несколько мужчин перехватили Джуда, когда тот попытался улизнуть из своего угла. Поскольку Пэйнтер сопротивлялся и отказывался становиться на колени, его просто взяли и силком усадили на подушку. Тетушка Бетси обхватила Джуда за шею руками и так смачно облобызала, что тот потерял равновесие, и они вдвоем, сверкая башмаками и юбками, скатились на пол. Под очередной взрыв хохота оба встали и станцевали свой круг. По глазам Джуда было видно, что он разозлился и намерен отыграться. Теперь выбор был за ним. Да, Пруди бдительно наблюдала за мужем, но сделать-то все равно ничего не могла. Это ведь игра, ничего больше.
Оставшись без партнерши, Джуд медленно прогарцевал по кругу и все пытался вспомнить, какие слова надо спеть. Наконец он остановился и провозгласил:
– Я это… Плясать не стану дальше!
Гости
