просто кладезь информации.
Его рука снова легла мне на поясницу и выпроводила меня из лаборатории.
– В этом вся проблема.
Мы бок о бок вошли в отдел маркетинга.
– Как давно вы знакомы?
– Со школы.
– Ух ты! Прямо как мы с тобой!
– Точно, только с ней я не целовался взасос рядом со спортзалом.
Из первого кабинета отдела маркетинга, мимо которого мы проходили, вышел какой-то совсем молодой парень. Он был симпатичный и милый, судя по виду, только-только покинул стены студенческого братства и устроился на первую серьезную работу.
Чейз остановился и представил меня.
– Риз, это Трэвис. Он занимается интернет-технологиями для маркетинга, оптимизирует сайт для поисковых систем.
Он пожал мою руку с глуповатой улыбочкой.
– Пожалуйста, скажите мне, что она тут работает.
– Да.
– Обожаю свою работу!
– Да? Тогда закатай губу и прочти страницу четырнадцать в памятке для сотрудников.
– Страницу четырнадцать?
– Да. Никаких приставаний к коллегам.
Трэвис поднял руки и засмеялся:
– Хорошо! Никаких приставаний. Может, лишь парочку комплиментов по поводу ее красоты.
Определенно, в этом офисе все постоянно шутят, даже с боссом.
Чейз наклонился ко мне, когда мы продолжили путь по коридору, и прошептал:
– Не беспокойся. Правила в отношении сексуальных домогательств действуют только для сотрудников, не для владельца. Сегодня утром перепроверил.
Большой кабинет в дальнем конце коридора принадлежал Джошу. Когда мы пришли, он сидел там с какой-то женщиной, явно на сносях. Она сгорбилась в кресле и поглаживала выпирающий живот.
– Наша новая сотрудница пыталась проникнуть в здание сегодня утром еще до восхода солнца, – объявил Чейз. – Лучше пустить всю энергию на пользу дела. – Он посмотрел на женщину, наверное, про нее говорили, что она вот-вот уйдет в декрет. – Такое впечатление, что Димитрия в любую секунду лопнет.
Димитрия испытывала серьезные неудобства и во время разговора сжимала противострессовый шар, наполненный гелем.
– Почему наша компания не изобрела какое-нибудь средство, чтобы беременные не писали по чуток каждый раз, когда чихают или смеются? Или чтобы отекали только лодыжки. – Она показала на свои ноги. – Это туфли моей матери. Ничего из моей обуви мне больше не подходит. Я даже свои туфли, черт возьми, носить не могу.
Чейз покачал головой:
– У тебя есть какие-то страхи, Риз?
– Страхи? Типа боязни пауков или чего-то такого?
Сколько тебе нужно времени?
– Ага. Что-то, что заставляет тебя пулей выскочить из комнаты, когда ты соприкасаешься с этим, просто потому что ты боишься до чертиков?
– Я не
