с Кацо и остальными.
Богдан кивнул и направился к двери. Предварительно постучав, открыл её и вошел внутрь.
Кабинетом в «Мальве» называлась личная кабинка хозяина, куда тот приглашал особо близких себе людей. А так как Костя Укол был завсегдатаем заведения, имел хорошо подвешенный язык, чтобы уболтать любого, да и ко всему обладал характером отъявленного проныры, то быстро стал своим для хозяина.
На диване за довольно длинным столом сидел сам Кацо – упитанный колоритный кавказец лет сорока пяти с бородкой и бакенбардами. Возле него, как всегда, восседал его младший брат, имя которого Богдан не мог припомнить. Тот был не таким толстым, как его брат, да и выглядел не так дружелюбно. Тёмные глаза из-под густых чёрных бровей тут же уставились на незваного гостя, как будто просвечивая того рентгеном.
Кроме них в комнате присутствовали уже упомянутые Бетоном Арсен и Тимур. Отец Богдана, как король, восседал на отдельном кресле во главе стола и о чём-то оживлённо рассказывал хозяину заведению, когда парень вошел.
За последнее время многое в криминальном раскладе города поменялось. Если ранее местные бандиты работали параллельно кавказцам, и пути этих сложенных по этническому принципу группировок практически не пересекались, то при новых порядках представители криминалитета решили дружно забыть о разнице между ними и не придавали этому факту большого значения. Поэтому теперь такие вот посиделки «белых» с кавказцами были отнюдь не редкостью.
– Чё хотел? – недовольным тоном спросил у Богдана отец.
– Я на счет вчерашнего разговора. Ты обещал.
Укол на миг задумался, видимо, вспоминая, а затем сказал:
– Подожди на улице, я сейчас курить выйду.
Не став задерживаться долго, Богдан вышел на улицу к своим друзьям. Ждать его отца им пришлось еще минут десять.
– Ого, да вас вон здесь, какая бригада! – воскликнул мужчина, подкуривая сигарету из пачки «Кэмэла», – Чё ж вы сами такое пустячное дело уладить не можете? Всё надо к папке бежать, чтоб он за вас всё решал. Я так понял, вы тоже к нам хотите примкнуть, но теперь сомневаюсь, что у вас что-то получится.
Андрей в этот момент заметил на себе злорадно-торжествующий взгляд Жени, который словно говорил: «Это мы из-за тебя лоханулись. Послушали тебя и сели в лужу». От этого парню стало не по себе, и он от имени всех обратился к отцу Богдана:
– Ну, мы подумали, что правильно будет сначала спросить совета у человека поопытнее, как вы.
– А что я тебе могу сказать? – уже гораздо более дружелюбным тоном произнёс Костя, – Резать нужно этих сук. А как по-другому? Нельзя же такое на тормозах спускать. Они же в блюдо твоей матери насрали, а это уже кровная обида. Мать для вора – святое. Потому что никто, кроме матери его с зоны дожидаться не будет. Баб тысячи может быть, а мать одна, поняли? – все вокруг понимающе закивали головами, –
