а после школы поступил в институт культуры на актерское отделение. Играет параллельно в экспериментальном молодежном театре.
Эмиль всегда стеснялся заботы своей мамочки, которая способна найти его в любом уголке земного шара, чтобы сунуть бутерброды и предложить чего-нибудь горяченького. У Эмиля желудочное заболевание было еще в глубоком детстве, но его мамаша до сих пор считает своим долгом быть постоянно начеку. Интереснейшая женщина. Лицо, правда, непривлекательное, зубы выпирают, глаза навыкате. Единственное ее достояние – это грудь, как у Памелы Андерсон. Удивляюсь, как она ей не мешает, ведь она увлекается йогой, всякими духовными практиками. Любит путешествовать. Побывала в Европе, Индии, Таиланде. Бывало, Венерка затащит меня к Эмилю домой, а у них так приторно эфирными маслами и всякими благовониями пахнет, что больше пяти минут я не выдерживала. В моем альбоме до сих пор хранится фотография, на которой запечатлена я вместе с Венерой, Эмилем и его матерью Раисой Петровной.
– У Эмиля не жизнь, а сказка из «Тысячи и одной ночи», – улыбнулась Элька, – может, у него и папаша какой-нибудь шейх, а?!
– Ну, подруга, такое скажешь!.. Отец с ними не живет, кстати, он не последнее лицо в нашем городе. Это некогда известный актер Эрнест Дымов. С денежками, правда, у него не густо, но их семье хорошо помогает родной брат Раисы. Он, по-моему, где-то в Сибири работает или работал, не помню. Вообще-то, Эмиль совершенно не похож на своего папашу. Парень смуглый, волосы черные, как вороново крыло, высокий, а Дымов, хоть и кареглазый, но с русыми волосами. Наверное, Раиса в свое время что-то схимичила, а сын на самом деле от индуса, с которым она когда-то укатила в Индию. Поговаривают, что Раиса даже заплатила Дымову за то, чтобы оформить с ним фиктивный брак. И все из-за того, чтобы у сыночка была достойная фамилия.
Настя замолчала, что-то припоминая.
– Ты чего? – нетерпеливо спросила Элька, ожидая дальнейшего повествования.
– Мне кажется…
– Что еще? Не тяни!
– Сначала мне показалось, что Нифонта я увидела впервые. Но сейчас, когда он улыбнулся… Мне кажется, что я его уже где-то встречала. Но вот, где именно, никак не припомню.
Настя закрыла глаза и так просидела несколько минут. Она, наверное, углубилась в воспоминания, потому что вздрогнула от слов Эльки.
– Эй, хватит медитировать.
Настя посмотрела на подругу просветленными глазами и медленно начала говорить:
– Мне показалась очень знакомой эта самодовольная, одновременно чарующая и… ядовитая улыбка. А глаза… глаза я уже видела в прорезях маски Зевса, которая скрывала верхнюю часть лица юноши.
– Ты чего, мать? Где ты такое видела? Во сне, что ли?!
– Прости, я не сказала. Это было три года назад в школе. В выпускном классе на Новый год мы устраивали карнавал. Так вот, после очередного танца я и Венерка страшно устали. Мы были на высоченных шпильках. Каждой из нас хотелось быть самой
