возгласы рыжей стали неприлично громкими.
«Неужели соседи не слышат всего этого безобразия?» – подумал Майкл. Чтобы не испытывать смущения, Майкл сбежал вниз по ступеням и оставил позади себя дом 21 на Лонсдейл стрит.
ТРИ СТРАЙКА
Папа Тайгера дернул за ниточки
Третье мая.
Десять утра.
Погода на улице стояла безупречная – вид из окна двадцатого этажа просто завораживал. Четыре прямоугольные высотки образовывали собой гигантские кресты, светло-синие стены домов нежились в отражении солнца. Идеальные балконы с пластмассовыми окнами поражали своей одинаковостью. Сквозь широкие окна проглядывались декоративные шторы из бусин, глянцевые подоконники, заставленные кустами казуарины и эвкалиптами Ганна – мода разводить вечнозеленые растения заразила всю Австралию. Беззаботные молодые люди, не выпускающие из рук дорогие гаджеты, порабощенные своей нормальностью, сидели в комфортабельных креслах, вытянув ноги на подоконник. Не менее беззаботные домохозяйки занимались фитнесом у себя дома: зачем посещать спортзалы и фитнес-центры, когда есть онлайн-программы? Более продвинутые дамы занимались йогой: с окон двадцатого этажа было видно, как женщина в возрасте изогнула свое сухопарое тело в позе плуга.
– С задом у нее совсем беда, – прокомментировал Саймон, туша очередной окурок в пепельнице.
Они с Майклом стояли на балконе, рассматривая цивилизованную Австралию двадцать первого века, чья цивилизация заканчивалась там, где начинался порог квартиры Майкла. Саймон не жаловался на условия жизни – в сравнении с его лачугой логово Майкла казалось ему пятизвездным отелем, он искренне считал, что Майклу ничего менять в нем не надо. «Купить много дорогого и ненужного барахла для того, чтобы впечатлить людей, которых терпеть не можешь» – Саймон часто употреблял данную фразу, выражая свое презрение к желанию австралийцев максимизировать свой комфорт.
Майкл соглашался с вышесказанным – все, что хоть как-то сближало его с серым большинством обитателей Мельбурна, вызывало у него отвращение, так же, как и у Саймона. Он порой и сам не мог понять причины появления своего нонконформизма – их, как правило, Майкл обоснововывал сложным детством и отношениями с отчимом. Майкл не мог вообразить иных причин, которые вырабытавали бы у него столь стойкое неприятие ко вкусам большинства.
Потому-то Майкл сдружился с Саймоном за ту неделю, что Саймон проживал у него – их сблизило пренебрежительное отношение к ориентирам их ровесников, их потребительскому образу жизни, их стремлению к наживе за счет ошибок других, их зависимости от социальных сетей, их глупой мании выкладывать свои фотографии, подкрепленные цитатами различных знаменитостей. «Ты пытаешься показать свою индивидуальность, играя по общепринятым правилам, соблюдая устаканившиеся каноны – какая же ты к черту индивидуальность?» – как-то раз сказал Саймон.
– Ребекка была такой же, – сказал Майкл, когда Саймон
