посадки Команча. Следуя фотографиям самолетов-шпионов, Джон искусно опустил Команч на словно особо расчищенную для них поляну. Сняв лыжи, покуривая в кулак, герцог бросил взгляд на посеченные стволы сосен:
– Мне еще в Лондоне казалось странным, что в середине леса попалась поляна размером с футбольное поле. Хотя рядом плато, со скалами. Может быть, здесь тоже плато, только пониже… – кратчайший путь на восток, к горе Холатчахль, проходил именно мимо семи скал. Со дна воронки раздался голос полковника Горовица:
– Веревку мне киньте… – кузен, что-то неразборчиво пробурчал, – это разумеется, не снаряд, а молния, от вчерашней грозы… – гроза была сухой. На горизонте трещали столбы белого света, по небу плавали мерцающие облака. Волк вытравливал веревку:
– Мы поставили палатку, поели, и тогда все началось… – он вспомнил удивленный голос Меира:
– Никогда не слышал о грозе в конце января. Впрочем, здесь и магнитная стрелка сходит с ума… – компас оказался бесполезен, однако они все хорошо ориентировались на местности. Выбравшись на поверхность, Меир первым делом закурил:
– Случилась нештатная ситуация, – довольно бодро подытожил полковник, – если бы у нас была рация… – Джон вздохнул:
– У нас ее нет по соображениям безопасности, и появиться ей неоткуда… – болтаясь неподалеку от лагерного края, как Волк называл здешние места, они решили не рисковать выходом в эфир. Герцог швырнул окурок в осевший сугроб:
– К тому же, что бы мы сделали по рации? Подмога все равно бы сюда не прилетела, – он широким жестом обвел поляну, – и вообще, ничего страшного не произошло, в самолете лежало только кое-какое оружие… – они решили не брать много припасов:
– Миссия продлится пару недель, – заметил Джон в Стокгольме, – мы будем охотиться. Команч поднимает ограниченный груз, а нам требуется горючее…
Судя по всему, запас топлива, от удара молнии взлетел на воздух, прихватив с собой и Команч. Меир почесал клочковатую, в седине бородку, блеснули стекла пенсне:
– В самолете лежал сам самолет… – он помолчал, – впрочем, как говорится, все, что не делается, делается к лучшему… – Волк отозвался:
– Именно. Тише едешь, дальше будешь. Выручив Рауля, мы выйдем к ближайшему аэродрому малой авиации, и поминай как звали… – показания самолетов-шпионов аккуратно нанесли на подробные карты местности. Волк вспомнил:
– Степан здесь летал до войны, в местной авиации. Он хотел осмотреть скалы, в июне сорок первого года, но его машину словно туда не пустили. Той неделей началась война… – Волк отогнал от себя эти мысли:
– Ерунда, как ерунда то, что я видел сегодня во сне. Понятно, что я думаю о Марте. Меир и Джон тоже думают о семьях… – жена стояла босиком, на черном льду, среди занесенного снегом озера:
– Я боялся, что она утонет, ринулся к ней… – припорошенные метелью волосы Марты взвил
