отросла у него нога или нет.
Куликов обернулся и узнал одного из своих спутников по ночному путешествию.
– Мне кажется, мы сюда вместе ехали?
Куликов, со вчерашнего вечера практически ни с кем не разговаривал, теперь почувствовал необходимость поговорить. Неважно о чем.
– Меня Владимир зовут, – он протянул руку высокому парню.
– Сашка или Шура. Кто как. Можно Саня.
– Ты работал или учился?
– Работал. На тепловозе помощником машиниста.
– А почему в стройбат? – удивился Куликов.
– Отстал от своей команды, – засмеялся Сашка, – сестренка замуж вышла, мне в армию, а у нее свадьба. Пришлось срочно заболеть. Так и отстал. А ты где работал?
– Учительствовал в школе, – как-то по старорежимному ответил Куликов, сам себе, удивляясь, он ли это два дня тому назад в школе работал?
– Да!? – выпучил глаза Сашка, а сколько тебе лет?
– Двадцать пять.
– Женат?
– Сыну семь месяцев.
– Так что тебя в армию понесло? Нужно было косить до победы, или родить срочно второго с двумя детьми не берут.
Сашка был прагматичным и веселым парнем без комплексов. Если Россия не рухнула за тысячу лет существования, то видимо потому, что такие как Сашка были всегда в народе. Думал между ожиданием своей очереди Куликов.
Женщина врач заканчивала осмотр коротконогого призывника устало спросила: «Как одним словом назвать кровать, стол, стул, шкаф?». Вопрос повис в воздухе. Призывник смотрел на нее круглыми глазами и молчал. Через минуту врач сказала: «Это мебель. Годен». Посмотрев бумаги Куликова, взглянула на него сочувственно: «Берут всех подряд». Вопросов не задавала.
Прошедшим медкомиссию скучать не давали. Для удобства контроля призывников разделили на группы, называвшиеся по военному – взвод. Куликов и Сашка попали в 81-й взвод, судя по номерам, взводов было больше сотни. Людей собрали со всей области. На обледенелом плацу военкомата их все время строили, перестраивали и пересчитывали. Это мало кого расстраивало. Всех волновал важнейший вопрос: Куда пошлют? Страна-то большая. На эту тему слухи были самые невероятные.
Излишне хмурых лиц почти не было. Мальчишек охватило бесшабашное веселье пополам с нервным напряжением. Скопление людей напоминало вокзал, где воедино и ненадолго всех связывает хрипящий репродуктор, объявляющий о прибытии или отправлении поезда. Постоянные переклички давали уверенность, что если я числюсь, следовательно, я существую.
Во время очередной переклички Куликов услышал фамилию Сашки. Прапорщик выкрикнул: «Хлебников!». Сашка ответил: «Я». Фамилия напомнила Куликову о голоде, все они с утра ничего не ели. В три часа дня взвод Куликова повели на обед в кафе, напротив военкомата. Проголодавшиеся призывники
