тебя тогда даже не спросил, куда летишь. Сам-то через два дня – тоже сюда. Чуть-чуть разминулись, а то могли бы полететь одним самолетом. Все время нам так и не давали поговорить, а тут, представляешь, – целых пять часов лёту!
Полина. Да уж, наговорились бы. Глядишь. Успели бы друг другу и надоесть.
Семен. Мне почему-то кажется – вряд ли.
Полина. Мне почему-то тоже.
Пауза.
Семен. Вот так вот иногда какой-нибудь пустяк – а случись он – и, глядишь, вся жизнь пошла бы иначе.
Полина. Ты о чем?
Семен. Да так… Просто подумал – на каких пустяках жизнь держится! Всегда, балбес, нарушал технику безопасности, каской пренебрегал, не хотел мять шевелюру, а вот неделю назад совершенно случайно надел. И вот видишь – сейчас все-таки с тобой разговариваем, а то бы… Черт! Погода! Весна! А тут аптекой весь провонял, и ты из-за меня нюхаешь! Пройтись бы!.. (Пытается приподняться, но не получается.)
Полина (останавливает его). Ну-ну, герой! Врачи-то что говорят?
Семен. Уж они говорят!.. Слушать все, что они говорят… «Полный покой», – говорят. Всё инвалидным креслом пужают… Ну да мы не из пужливых!.. (Снова порывается подняться.)
Полина (опять его останавливает). А ну прекрати геройствовать!
Семен. Ладно, ладно, не буду.
Полина. Если снова будешь – уйду.
Семен. А вот это дудки! Мы жутко давно не виделись… А сколько времени мы знакомы? (Присвистывает.) Фю, это ж получается – без малого двадцать лет!
Полина. Ты забыл – на самом деле, гораздо дольше.
Семен. Да, я забыл. Мы ж – в один день в одном роддоме. Всю жизнь, получается. А у нас за это даже выпить толком не случилось! Ничего, теперь наверстаем. Тут, правда, нянечки – что церберы, но ты уж как нибудь, на личном обаянии, надеюсь, пронесешь под халатом.
Полина. Ну вот, повезло. Столько времени ждала встречи с молочным братцем, а он оказался алкоголик.
Семен. А сестрица оказалась зануда!
Полина. Страшная!
Семен. Не везет так не везет!.. (После паузы.) А что, вправду встречи ждала?
Полина. Не знаю… Может быть… Хотя до этого… Всего две случайные встречи… И все время по-дурацки заканчивались…
Семен. Три.
Полина. Что?
Семен. В роддоме – забыла?
Полина. Да, конечно! Три! Теперь – даже целых четыре. А между ними – вся жизнь целиком.
Семен. Не вся.
Полина вопросительно смотрит на него.
Я в том смысле, что она еще не закончилась.
Полина. Эта правда… (После паузы.) Видишь как бывает: знаю всю жизнь – и не знаю ничего.
Семен. Ну, неправда, по сравнению со мной ты еще – о-го-го сколько знаешь!
Полина. Например?
Семен. По крайней мере, фамилию знаешь, а это в нашей жизни уже не мало.
Полина. Да, правда: как
