реке и самом мосту. Вероятно, в день церемонии там будут сосредоточены отряды жандармерии, готовые в любой момент выдвинуться в зону беспорядков по земле или по воде.
– Вам нравится? – спросил Келлерман.
Дуглас вспомнил изречение древнего китайского стратега о том, что следует возводить для врага золотой мост, но от цитирования вслух решил воздержаться. Вместо этого он произнес:
– Я лондонец. И предпочел бы, чтобы все оставалось неизменным.
– Ценю вашу прямоту, – похвалил Келлерман. – Я бы хотел, чтобы вы всегда помнили, Арчер: в Скотленд-Ярде вы важный человек. Любое ваше предложение, любая жалоба будет иметь вес для людей на самом верху.
Келлерман раскрыл перед ним хьюмидор и на этот раз обошелся без своего обычного ритуала с зажиганием сигары. Дугласа не покидало ощущение, что генерал теперь относится к нему как-то иначе.
Подождав, пока Дуглас выберет, обрежет и раскурит сигару, Келлерман веско добавил:
– Ваш авторитет, инспектор Арчер, больше, чем вы, вероятно, предполагаете. В Берлине высоко оценили наши показатели раскрытия преступлений. А ваша роль в этом далеко не последняя.
– Я расследовал только убийства.
– А вы думаете, кроме убийств, на что-то смотрят? Успех полицейской службы и ее начальников оценивают исключительно на основании статистики раскрытия убийств. – Келлерман широко улыбнулся и поскреб румяную щеку. – Никого не волнуют действительно важные преступления – мошенничество, саботаж, поджоги, ограбления, вымогательство… Нет же, всех интересуют одни лишь убийства, единственный тип преступления, так редко совершаемый профессиональными преступниками. Так что вы там в своем отделе убийств – очень важные птицы. И потому хитрый старый лис вроде меня всегда поручает расследование убийств самым лучшим детективам.
– Понял вас, сэр, – произнес Дуглас с сомнением в голосе.
– Это я все к тому, инспектор, что я за вас горой. Что бы ни случилось. Помните об этом. Если вам нравится работать под началом у нашего нового коллеги, хорошо. Но если вдруг что не так, обратитесь ко мне, и я мигом вас от него заберу. Уж найду, кого к нему приставить.
– Благодарю вас, генерал. Мне пока не на что жаловаться.
– Ну вы вообще не из тех, кто жалуется, инспектор. Это мне хорошо известно. Просто знайте: моя дверь всегда открыта. Для вас.
– Спасибо, сэр.
От Келлермана Дуглас вышел с легким головокружением от недостатка сна, сладкого сигарного дыма и ударной дозы лести.
На столе перед Гарри Вудсом возвышался сугроб бумаг. В жандармерии, конечно, не думали, что убийство Питера Томаса может подпасть под юрисдикцию вермахта, пока Гарри не явился к ним с пачкой изъятых с места преступления талонов люфтваффе на бензин и письменными показаниями свидетеля об очкастом фельдфебеле и махинациях на черном рынке.
Обычно в подобных случаях военной и гражданской полиции удавалось договориться, и расследование отправлялось в ту организацию, к ведению которой
