послушно встали: слева – самый высокий, крайний правый – самый низенький. Точно так же выстроил и девок. Новая команда: «Колонной по двое в церковь – шагом марш!» Поп быстренько обвенчал всех – когда церковь выступала против произвола самодуров? – а по дороге домой все растерялись, начался плач, стоны. Все позабыли, кто с кем венчался! Нет чтобы разобраться, кто кому больше нравится, но нет же, как же, с другим повенчаны… Благодетель Суворов и тут помог. Рявкнул: «Дурни, по росту становись!» И сразу все нашли свои пары. Вот какие глупые крестьяне, вот какой находчивый и остроумный фельдмаршал Суворов!..
И вот какая православная церковь, подумал Засядько хмуро. Да и что о ней сказать? Даже злодеяний сумасшедшей помещицы Салтычихи, что зверски замучила сотни крепостных, вроде бы и не заметила…
В захваченный Милан Засядько въехал с нашивками поручика. Население города тревожно ожидало дальнейшего развития событий. Только что здесь была французская армия, теперь пришли русско-австрийские войска. Французы принесли с собой революционные порядки, сбросили монархию и ликвидировали остатки феодальных отношений, а на штыках двух императорских армий наверняка вернется старое…
Когда офицеры пустились рыскать по городу в поисках увеселительных заведений, Засядько знал, куда он поедет. К его удивлению, один попутчик все же отыскался. Это был Аркадий, сын Суворова, который успел зарекомендовать себя храбрым офицером, хотя сначала боевые офицеры и относились к нему с предубеждением. Все знали, что с одиннадцати лет он находился при дворе, получая чины и награды за отцовские заслуги. Однако в первом же бою Аркадий, не дрогнув, встретил конницу французов, отразил атаку и сам во главе батальона бросился в погоню. Он был мал ростом, тщедушен и хил, не отличался отцовскими талантами, однако в полку за несомненную отвагу к нему относились терпимо.
– Трактиры, – сказал Засядько полувопросительно, – заведения в Италии веселые – вино и девушки… Ты за этим?
Аркадий застенчиво улыбнулся, показывая мелкие больные зубы.
– Нет… Пить я не люблю. У меня потом голова болит. Я лучше пройдусь по музеям, древним дворцам, посмотрю памятники.
Александр огляделся по сторонам.
– Здесь каждый дом – музей, дворец или исторический памятник. Сама площадь Пьяцца дель Дуомо – история. Вон там видны стены, сложенные еще римлянами… Слева – церковь Сан-Лоренцо-Маджоре, ее построили в четвертом веке после Рождества Христова…
– Откуда ты все знаешь? – удивился Аркадий. – Ты здесь жил? Или бывал?
– И жил, и бывал. В воображении.
Аркадий сначала смотрел оторопело, потом понял и рассмеялся:
– Здорово! Переносился на крыльях мечты. Ты любишь сказки?
Засядько ответил уклончиво:
– Для меня любое явление природы – сказка и лучшая в мире поэзия. А самые любимые сборники поэзии – разные энциклопедии и справочная литература…
– Неужто ты такой сухарь? – испугался
