с ней, то граф де Шатиньон не сделал бы ей предложение, а теперь Диана примеряла к своему имени титул графини, к чему давно и страстно стремилась, и расчётливая бестия решила, что ей всё же повезло. Бывший любовник крайне непостоянен, но пусть это заботит его глупышку жену, со злостью думала женщина. Филип и Диана проследовали дальше, приветствуя и раскланиваясь важным господам.
Стараясь не обращать внимания на Диану, Шарлотта держалась спокойно хотя и чувствовала её завистливый взгляд. Но особенно неприятно задевало девушку то, что так же на неё смотрели и другие недовольно скривившиеся женщины, которые презрительно ухмыляясь, перешёптывались друг с другом. А потому холодок недоверия к мужу, время от времени заползал в душу Шарлотты, тревожа супругу, но почувствовав, насколько крепко Анри сжимает её руку, особенно когда кто-то из мужчин дольше положенного дарил жене знаки внимания, беспокойство миледи незаметно растаяла. Девушка взглянула на графа влюблёнными глазами и Анри, заметив её взгляд, тихо проговорил:
– Не смотри на меня так. Я и так еле сдерживаюсь, чтоб не начать целовать тебя прямо при всех, – признался де Круа, устремив взгляд в противоположную от супруги сторону.
– И чего ты так боишься? – засмеялась Шарлотта, но отвела глаза.
– Я вижу сколько мужчин вокруг, увидев насколько обворожительна моя жена мечтает украсить мою голову рогами, – улыбнувшись, ответил Анри, подозревая, что некоторые мужья не прочь отплатить графу его же монетой, памятуя, как сам де Круа ранее не стеснялся обхаживать замужних дам.
– И тебя это волнует? – засмеялась Шарлотта, ей было приятно, слышать нотки ревности к несуществующим соперникам.
– А разве меня это может не волновать? Вдруг ты решишь променять меня на кого-то помоложе и покрасивее? – улыбнувшись, взглянул на жену Анри.
– Я не вижу здесь ни одного такого, – ответила девушка.
Конечно, де Круа остался доволен ответом супруги, особенно, насколько искренними глазами она при этом посмотрела на него.
Анри был прав, мысли о прелюбодеянии с его женой блуждали в головах некоторых высокородных самцов. Свеженькая хорошенькая девушка будоражила воображение дворцовых ловеласов и их глаза разгорались волчьим блеском, при виде чудного невинного ягнёнка, но охотничий пыл распутников охлаждал ледяной взгляд волкодава охраняющего его. К тому же этот ягнёнок смотрел на своего защитника глазами полными обожания и опытные волокиты не решались переступать границы положенного этикета не рискуя оказаться на шпаге у графа.
Вообще-то адюльтер у аристократов не считался, чем-то из ряда вон выходящим, даже наоборот, являлся неотъемлемой частью светской жизни и чуть ли не главным занятием благородных повес. Чем ещё заниматься здоровым, полным сил мужчинам и женщинам, женившимся по расчёту, не занятым ни физическим, ни умственным трудом и особо не обременённым
