тогда – о чем умолчал Свистоплясов? – вкрадчиво предложил я. – Во избежание возможных недоразумений!
– Нечего объяснять! Шеф выложил все без утайки! – На лице Влада мелькнуло странное выражение. Злое и виноватое одновременно. Больше разговор не возобновлялся…
К конечному пункту назначения мы прибыли в середине дня. На потрескавшейся платформе с обломанными перилами нас терпеливо дожидался плюгавый мужичонка, распространявший вокруг себя застарелый запах сивухи. На заднем плане виднелся допотопный облупившийся агрегат, созданный, вероятно, на заре коллективизации. Мужичок представился Мишей, назвал развалюху трактором и заявил, что прислан теткой Дарьей, поскольку до деревни не менее пяти километров по грязному бездорожью. Миша любезно усадил нас в тесную кабину, минут пятнадцать провозился с едко чихающим мотором и наконец осторожно повел свой ветхий антиквариат прочь от железной дороги…
Вопреки утверждениям господина Свистоплясова, деревня Черная Топь не производила впечатление заброшенной. Во дворах возились женщины, квохтали куры, верещали играющие дети. Как ни странно, по дороге нам попалось несколько здоровых молодых мужиков, которым в период уборочной вообще-то полагалось находиться на полях. Мужики посматривали на нас хмуро, враждебно. В центре селения чернел остов недавно сгоревшей деревянной церкви. У меня неприятно защемило сердце: «Ох и нехорошее местечко! Я бы даже сказал – гнусное!»
«Изба» тетки Дарьи стояла на западном краю деревни у кромки леса и представляла собой добротный двухэтажный дом из неструганых бревен. Заслышав шум Мишиного трактора, хозяйка проворно выбежала во двор. Она оказалась юркой худощавой женщиной лет сорока пяти с круглыми птичьими глазами.
– Заходите, гости дорогие! Обед давно готов! Небось проголодались с дороги! – по-сорочьи суетливо зачастила Дарья. Как тут же выяснилось, радушное приглашение относилось только к нам с Владом.
Миша всего лишь получил бутылку мутной самогонки и, повинуясь нетерпеливому жесту хозяйки дома, безропотно убрался восвояси. Умывшись во дворе, я вслед за Каменевым прошел в гостиную, поискал глазами образа, чтобы перекреститься, не обнаружив таковых, кисло поморщился (дурные предчувствия усиливались с каждой минутой), перекрестился просто так и уселся за стол. Передо мной сразу появился налитый до краев стакан водки, однако, зная свою «заводную» натуру, я решительно отказался от выпивки, чем, кажется, изрядно раздосадовал тетку. Она, правда, ничего не сказала, но выражение ее востроносого лица говорило само за себя. Влад же выхлебал спиртное с видимым удовольствием.
– Для аппетита! – отдуваясь, пояснил он…
На первое подали борщ со сметаной. На второе – поджаренную на сале картошку, овощной салат и тушеное мясо. Каменев принялся активно поглощать пищу. Я же почему-то жевал через силу, хотя еда, надо отдать должное, была превосходная. Вдруг Дарья спохватилась,
