и вместе со своим правильным муженьком оказывает влияние на папу-президента, в то время как оба молодца вынуждены заниматься бизнесом и к большой политике, да и малой, наверное, тоже, принципиально не допускаются.
А что, если кто-то из двух братьев? Только вот кто – Делберт-младший или Уинстон? Или, кто знает, может, они оба?
Представить, что одного увальня, что другого в роли шпиона, работавшего на коварных русских, Милена упорно не могла, однако понимала, что настоящий Гордион наверняка меньше всего похож на московского резидента. А так как именно оба братца меньше всего походили на оного, то, следовательно, шансы на то, что они таковыми являлись, были высоки.
Милена вздохнула. Как же все это сложно!
В Золотую столовую вкатился пресс-секретарь Стивен Маккиннон, которому было дозволено отужинать с президентской семьей, а вслед за ним, вихляя бедрами, вплыла Лоретта Роуз-Иден.
Их Милена тотчас отмела, однако потом поняла, что зря. Ведь предостаточно было известно фактов, когда шпионами оказывались высокопоставленные работники администрации. Так почему же им не мог быть Стивен или, скажем, Лоретта?
Тогда уж Лоретта, потому что она была безгранично цинична, жадна до денег и жестока. Найти в ее многочисленных шкафах скелет и ее завербовать коварным русским явно ничего не стоило.
А вот Стивен на роль шпиона, тем более координатора целой сети, которым, без сомнения, являлся Гордион, явно не годился. Ведь Стивен, и в этом Милена имела возможность убедиться множество раз, был туп как пробка. Именно поэтому Делберт и взял его на должность пресс-секретаря Белого дома. Умные личности на этом посту мужу не требовались.
Однако что если Стивен всего лишь играет роль своей жизни? И, прекрасно зная, что президент не выносит людей, в интеллектуальном плане его превосходящих, разыгрывает из себя дурачка?
Уфф, похоже сбрасывать со счетов нельзя решительно никого!
– О, как я рад, месье президент, что удостоился такой великой чести… – донесся до Милены пронзительный голос стилиста мужа, Луи-Огюста. Милена ощутила, что давно прошедшая головная боль вдруг снова ржавым гвоздем воткнулась в череп.
В Золотую столовую тяжелой медленной поступью вошел Делберт. Как обычно, в черном костюме. Как водится, с красным галстуком – муж вообще любил все красное, считая, что это цвет победителей.
А ведь он всегда был победителем.
Все мгновенно смолкли, даже вившийся около него гибкий стилист замолчал, хлопая длинными, как отметила Милена, явно накладными ресницами.
Раздались аплодисменты – это пресс-секретарь Стивен Маккинон ожесточенно захлопал в ладоши, приветствуя своего шефа. Постепенно к нему присоединились и все прочие присутствующие. Милена, смыкая и размыкая ладони, обвела тех, кто находился в Золотой столовой, взглядом.
Неужели один из них – Гордион, или она
