своего Короля Безмолвной речью – такое вопиющее нарушение этикета, что лучше уж сразу голым на парадном дворцовом столе сплясать. Желательно во время официального приема Арварохской делегации. Но не отблагодарить своего спасителя было бы еще большим свинством.
«Спасибо, – сказал я. – Совершенно не умею решать эти головоломки. А жить в одном доме с чудовищем, окончательно утратившим ко мне всякое уважение, было бы неуютно».
«Очень хорошо вас понимаю, сэр Макс, – отозвался Гуриг. – Я и сам в детстве терпеть не мог все эти хитроумные задачки. Настолько, что мечтал запретить их специальным указом, когда вырасту и стану Королем. Но потом, каюсь, забыл. Да и решать, как видите, со временем выучился. Сорок лет непрерывных тренировок – великая вещь».
Чем заняться человеку, в чьем доме Король и чудовище уединились ради совместного решения головоломок? Разумеется, ложиться спать.
Именно так я и сделал. И благополучно продрых почти до заката. Спал бы и дальше, если бы не голоса в голове. Вернее, всего один голос, принадлежавший Нумминориху, который дисциплинированно осведомился, куда ему приходить.
Хороший, кстати, вопрос. Где следует поджидать женщину, которой снится, что она на вас сердита? С одной стороны, какая разница. Захочет найти – из-под земли достанет, не захочет – хоть на главной площади брачный танец дикарей Энго исполняй, все равно не заметит. С другой – возможно, ей покажется логичным вернуться туда, где вы вчера поссорились? Пусть в ее безумном запутанном сне хоть что-нибудь будет просто. Например, выбор места действия.
«Давай на крыше Мохнатого Дома, – решил я. – Тебе далеко добираться?»
«Совсем близко. Я уже в Старом Городе. Слушай, а может быть, принести что-нибудь поесть? Не факт, что заказ из трактира сумеет залететь так высоко. Силы стандартного заклинания обычно хватает максимум до второго этажа».
«Тогда тащи всего да побольше, – решил я. – Если маленький румяный пирожок начнет с жалобным писком биться в запертые окна гостиной, у меня не выдержат нервы, я побегу его спасать и провалю все дело».
Нумминорих быстро обернулся, мы даже конец заката успели застать. Сидели, наворачивали фирменное блюдо нового шеф-повара «Ландаландского Корыта» под названием «грешный чох», на поверку оказавшееся просто гигантским тонким блином, в который завернули все вкусное сразу, смотрели, как стремительно темнеет небо и чувствовали себя натурально мальчишками, впервые в жизни отправившимися в поход до ближайшего озера, например.
Сколько ни путешествуй по дальним странам, иным мирам и чужим сновидениям, а пикник на крыше все равно кажется небывалым приключением – так уж счастливо устроен человек.
– Представляешь, – вдруг сказал Нумминорих, – смотрю на небо и думаю: «Какой цвет у него сегодня интересный, темно-синий, переходящий в лиловый, надо же было придумать!» И только потом сообразил, что это вообще-то нормальный цвет вечернего неба. Кажется. Или раньше у него
