уточнил, что отрабатываемым сценарием учений должна стать бомбардировка очень большой дальности в целях помочь народам, страдающим под игом «двух диктаторов Средиземноморья».
Но именно 21 марта AfriCom и US CentCom – региональные отделения американских вооруженных сил – выбрали днем, когда Франция и Соединенное Королевство нападут на Ливию и на Сирию. Это пришлось кстати, и франко-британские силы были готовы. Поскольку планы редко сбываются в точности, война с Сирией начнется немного позже, и Николя Саркози, пожелавший нанести первый удар, уже 19 марта приказал своим войскам напасть только на Ливию в рамках операции «Харматтан» (по-французски «Южный мистраль»).
Франция думала, что у нее на руках козырной туз: шеф ливийского протокольного отдела Нурит Массуд Эль-месмари оказался изменником и попросил убежища в Париже. Саркози уверен: этот человек – доверенное лицо Каддафи и может назвать ему тех, кто готов предать. К несчастью, этот краснобай лишь вел ежедневник мероприятий вождя, не присутствуя на заседаниях.
Через несколько дней после подписания договоров в Ланкастер-Хаусе на ярмарку в Бенгази прибыла коммерческая французская делегация вместе с чиновниками из министерства сельского хозяйства, управляющими французской экспортной злаковой компании и «Франс Агример» с менеджерами «Суффле», Луи Дрейфуса, Гленкора, Кани Сереаль, Каржилл и Конагра. Прибывшие вместе с ними агенты министерства безопасности тайно встретились в Бенгази с военными, чтобы организовать государственный переворот.
Предупрежденный Соединенными Штатами, Триполи 22 января 2011 года арестовал изменников. Ливийцы вообразили, что новый союз с Вашингтоном надежно защитит их; тогда как им уже была уготована смерть. Что до французов, тем оставалось лишь отступить в тень Большого брата – США.
Пока французы занимались подготовкой вторжения в Ливию, американцы начали операцию. Она была гораздо масштабнее, чем они говорили своему агенту Саркози. Речь шла не только о свержении Муаммара эль-Каддафи и Башара аль-Асада, как его убеждали, но всех светских правительств, которых собирались заменить на «братьев-мусульман». И начинали с дружественных государств (Туниса и Египта), предоставив британцам и французам заниматься враждебными (Сирией и Ливией).
Первый удар был нанесен по Тунису. В ответ на попытку самоубийства, предпринятую 17 декабря 2010 года уличным торговцем Мохамедом эль-Бузази, по стране прокатилась волна демонстраций против полицейского произвола, а потом и против правительства. Франция, поверившая в стихийность этих выступлений, предложила экипировать тунисскую полицию спецсредствами для подавления мятежа.
Николя Саркози и его министр внутренних дел Мишель Алльо-Мари доверяли Бен Али (президенту Туниса. – Прим. ред.) как человеку, с которым можно вести «личные дела». Построив и оснастив аэробус А330 как суперпрезидентский самолет, они перепродали два старых летательных аппарата, предназначавшихся
