ж мне везет, как утопленнику», – подумала я и обреченно попыталась отвернуться. Однако Медуза уже на подходе стала громогласно вещать о промахах администрации отеля, дороговизне ресторана, ужасной жаре и наглых портье. Я поняла, что, пожалуй, достаточно на сегодня, и призывно помахала рукой Пьеру и Стевану, маячившим на берегу.
Пока меня по-царски выносили на руках из воды и сажали в мою коляску, мадам с вытаращенными (наверняка от восторга) глазами наблюдала за нами.
И выйдя на берег следом, припечатала:
– А что у вас за горе?
«У меня одно горе – вас встретила!» – мысленно ответила я. Вслух же произнесла:
– А вы почему интересуетесь?
И тут Медуза начала бухтеть про то, что с ее племянчатым дядей внучатой бабушки было ну вот точно такое же, и он чудесно исцелился, то ли приняв ванну с сеном, то ли выпив поутру уксуса с хреном, то ли занявшись еще какой-то волшебной фигней.
Мне срочно захотелось убить Медузу…
Наконец, отлепившись от меня, она переключилась на мамочку с малышом, ковыряющим в песке совочком. Судя по глазам мамочки, та тоже мечтала употребить совочек не по назначению.
Весь день визгливый голос раздавался то у стойки бара, то в лаунж-зоне, то у бассейна. К вечеру стало казаться, что панама Дохлой Медузы маячит повсюду.
А вечером Пьер сообщил мне, что завтра у него выходной, и не хочу ли я покататься на катере. Удивительно, что я согласилась немедленно, не правда ли?
***
Утром я проснулась в сладком предвкушении прогулки на катере с Пьером. Вылезла на балкон нельзя сказать что одетая, но и не то чтобы голая – в виде, называемом мной «я только выглянуть».
Отель негромко жужжал, по тропинкам к открытой площадке ресторана стекались муравьями постояльцы. Кто-то уже булькал в бассейне, временами слышался детский плач и смех. Короче, утро в деревне, пусть даже и тропической.
Внезапно в эту деревенскую идиллию ворвался пронзительно-монотонный визг бензопилы – Дохлая Медуза вышла на охоту. Очарование синего южного утра разбилось вдребезги. Белая панама плыла по дорожке к пляжу, народ расступался перед ней разве что не крестясь «чур меня!». Похоже, мадам достала тут всех. Визг постепенно удалялся, я посочувствовала загорающим.
После завтрака Пьер подхватил меня, и мы направились к причалу. Дорога лежала через городок, дома утопали в зарослях бугенвиллеи всех мыслимых расцветок. Туземцы косились на нас. Хотелось надеяться, что их привлекала моя неземная красота, а не коляска. Пьер лишь посмеивался, а я изобразила улыбку милой северянки, только что убившей белого медведя лопатой во дворе своего русского дома.
Вот так под ручку шли мы с моим спасателем вдоль магазинчиков, как вдруг я заметила выходящего из аптеки Стевана. Странно, вроде Пьер говорил, что тот сегодня работает за двоих. Ну да ладно, какое мое дело!
Катер оказался совсем небольшим, мы вдвоем едва разместились.
