Между кухонной дверью и батареей в коридоре… В два часа ночи… Огромный…
Наступила тишина.
– Хочешь, я сейчас возьму такси и приеду? – произнес Галип.
– Когда шторы задернуты, дома становится страшновато, – проговорила Рюйя.
– Пойдем вечером в кино? – предложил Галип. – В «Конак». На обратном пути заглянем к Джелялю.
Рюйя зевнула:
– Спать хочется.
– Поспи, – сказал Галип, и оба замолчали. Вешая трубку, Галип успел услышать, как Рюйя еле слышно зевнула еще раз.
В последующие дни, когда Галип был вынужден снова и снова припоминать подробности этого телефонного разговора, он начинал сомневаться, в самом ли деле слышал зевок – да и не только его, но и сказанные женой слова. Он вспоминал их каждый раз по-разному и потому порой задавал себе вопрос: что, если он говорил не с Рюйей, а с какой-нибудь другой женщиной, сумевшей его разыграть? Потом ему начинало казаться, что Рюйя на самом деле говорила именно то, что он услышал, но после того телефонного разговора не Рюйя, а он сам постепенно стал превращаться в другого человека, и этот новый человек заново воссоздавал в своей голове слова, которые Галип, как ему казалось, неправильно расслышал или запомнил. Ибо в те дни, когда даже его собственный голос будет казаться ему чужим, Галип отчетливо поймет, что двое, разговаривающие друг с другом с противоположных концов телефонной линии, могут превращаться в совершенно не похожих на самих себя людей. Поначалу же он мыслил проще и винил во всем старый громоздкий телефон, который звонил и трудился целый день.
После того как Галип поговорил с Рюйей, ему позвонил клиент, судившийся с хозяином своей квартиры. Потом ошиблись номером. До звонка Искендера ошибались еще дважды, а кроме того, незнакомый человек пожелал узнать телефон Джеляля: «Мне известно, что вы его родственник». После Галип поговорил с торговцем железом, который хотел спасти от тюрьмы своего впутавшегося в политику сына и спрашивал, почему взятку судье надо давать до вынесения приговора, а затем позвонил Искендер. Он тоже хотел связаться с Джелялем.
Искендер был приятелем Галипа по лицею. Собственно, с лицейских времен они и не виделись, поэтому для начала быстро перебрали события последних пятнадцати лет. Искендер поздравил Галипа с женитьбой на Рюйе и, как многие другие их знакомые, заверил, будто всегда знал – «рано или поздно так оно и будет». Теперь Искендер был продюсером в рекламном агентстве. Он хотел свести Джеляля с телевизионной группой Би-би-си, снимающей документальный фильм о Турции. «Они хотят взять интервью о положении дел в стране у такого известного журналиста, как Джеляль, который уже тридцать лет пишет на самые разные темы». Телевизионщики встречались с политиками, представителями деловых кругов и профсоюзными деятелями (об этом Искендер рассказывал долго и с совершенно ненужными подробностями), но самым интересным собеседником им представляется Джеляль, и поэтому они непременно желают с ним увидеться.
– Не
