на четвереньки и заглянул ко мне. Лицо у него было непроницаемое, но глаз дергался. Правый.
– И как там? – вопросил он.
– Пыльно, – снова чихнула я.
– Даже спрашивать боюсь, что тебе там понадобилось, – помолчав, выдал он и добавил: – Вместе с нашими сумками.
– Я думала, что это не ты, а кто-то другой. – Покаявшись, я подалась вперед, чтобы выбраться из-под кровати, потыркалась и… – Оё-ёй!
– Что еще? – буквально простонали сверху.
– Я застряла, – смущенно улыбнулась я, вскинула голову и стукнулась о днище макушкой. – Ой!
Марко молчал. Смотрел и молчал. Только глаз начал дергаться, но уже другой. Левый. А правый перестал, утомился, наверное.
– Вытащишь меня? – заискивающе попросила я.
– Рыжая, ты меня бесишь. Я дождаться не могу того светлого мига, когда избавлюсь от тебя. Надеюсь, боги будут милостивы, и я больше тебя никогда не увижу.
– Да ладно тебе, Белобрысый. Ты просто пока не привык ко мне. Всё же хорошо, я тебя к людям доставила. В пути кормила и оберегала, ты цел и здоров.
Глаза у некоторых белобрысых живут своей тайной жизнью. Точно говорю. То один дергается, то другой. А то оба сразу…
Их хозяин встал, отодвинулся и, схватив меня за щиколотки, выволок из-под кровати. Рывком поставил на ноги и даже отряхнул. И всё это не говоря ни слова, но с дергающимися по очереди глазами. Да…
– Ляг и спи! – слегка подрагивающим пальцем ткнул он в постель. – И молчи!
– А ты? Ты где ляжешь? – не вняла я приказу. Ну а чего мне рот затыкать? Я ведь ничего плохого не сказала и не сделала.
– А я на полу. Потому что, если я окажусь рядом с тобой, то за себя не ручаюсь. Могу и придушить во сне, когда контроль над собой потеряю.
– Не, душить меня не надо, – прикрыла я шею руками, а потом оживилась: – А я тебе свое платье дам напрокат. Оно очень мягкое.
– Что-о-о? – Вместе с глазами у некоторых впечатлительных начала дергаться щека. Правая.
– Ну платье. Оно шерстяное, теплое. И у него куча нижних юбок. Ты же видел, как я на нем в лесу спала. Вот. Выдаю его тебе напрокат на сегодняшнюю ночь.
Левая щека дергаться не начала, но правая взволновалась еще сильнее, так что я пожала плечами и сама расстелила на полу боевое платье. Вид у него, конечно, уже так себе. Но за неимением других нарядов, а также плаща, куртки, подушки, одеяла и тюфяка – это вещь очень полезная. Я, может, его сохраню для потомков. Буду внукам рассказывать, как важно для девушки иметь в гардеробе правильно пошитые платья.
– Постель готова, – указала я на ложе. А сама бочком пробралась к кровати, разулась и легла прямо в одежде поверх одеяла.
Марко молчал.
Вот опять он. Смотрит и молчит…
– Ну хорошо, хорошо! – не выдержала я. – На тебе еще и подушку. Но одеяло не отдам.
Возмущенно сопя, я взяла подушку и аккуратно положила ее в изголовье расстеленного
