ты что, мне не веришь? – негромко спросил Павел. Он сел на диване, подобрав под себя худые ноги. – Что могло произойти, раз к тебе закрались какие-то подозрения?
Она раздраженно махнула рукой:
– Извини. Я полная дура. Не стоило мне…
Веста вытерла глаза.
– Знаешь, просто… нахлынуло как-то.
– Я люблю только тебя, – сказал Павел. – И выкинь всякие глупости из головы.
Он встал, подойдя к столику, на котором стояли наполненные фужеры.
– Давай лучше выпьем. За океан любви, на волнах которого порхают наши влюбленные сердца, – предложил он. – И за то, чтобы мы никогда не ссорились.
– Какой замечательный тост, – зачарованно прошептала Веста. Она протянула руку к фужеру, но Павел торопливо отодвинул его в сторону, проговорив:
– Нет, из этого пил я. Твой – вот он.
– Разве это имеет значение? – простодушно спросила она. – Я, например, не брезгую есть из твоей посуды!
Павел снова засмеялся.
– За сказанное! – торжественно объявил он.
Дзиннннь!
Широко открыв рот, Веста одним движением опрокинула содержимое фужера в глотку.
«Как мусоропровод», – проскользнула у Павла идиотская мысль, и, не удержавшись, он ехидно улыбнулся.
Веста икнула, вытерев рот. Кроме накинутой на плечи клетчатой рубашки на ней ничего не было, но похоже она совершенно не придавала этому значения.
– Пася! – вдруг позвала она. Помявшись, словно собираясь с мыслями. – А ты знаешь, что я богата, Пася?
– Богата? – переспросил Павел. – Кто бы сомневался. Не каждый смертный имеет дом в Новой Зеландии! Да еще и такую крутую яхту!
Веста снисходительно покачала головой, уперев мясистые кулаки в столик.
– Знаешь… раньше богатым считался человек, в котором много от Бога, – сказала она. – А те, у которых толстые кошельки, – просто коллекционеры. Но я не об этом. Я как раз о материальном достатке. Ведь после смерти Сережи я унаследовала все его имущество.
– В самом деле? – глупо спросил Павел, чувствуя, что его горло мгновенно пересохло. Он сделал глоток шампанского, с неприязнью отметив, как дрожат пальцы.
– В самом деле. И оно не ограничивается этой яхтой и скромным бунгало в Хантли, – ответила Веста. Она говорила с некоторым усилием, словно вытягивала каждое слово, как глубоко засевшую занозу.
– У Сережи есть дом в Испании. Кроме той четырехкомнатной квартиры, в которой живем мы с тобой, в Москве у него осталось еще две элитные «трешки», а в нескольких километрах от МКАД – трехэтажный особняк, – продолжила она. – Ты спросишь, как это все обслуживается? Ведь только на оплату коммунальных услуг всей недвижимости уходит порядка ста тысяч в месяц. Так, к слову – работая воспитателем в детском саду, в месяц я получаю тридцать две тысячи… Так вот, у Сережи были серьезные накопления в банках. Он получал хорошие гонорары за свои выступления, но всю жизнь был аскетом. Фактически, за счет этих
