бюро прекрасно иллюстрирует эту ситуацию. Бюро выросло из отряда организованного офицерами, проживающими в Ростове, во время недолгого правления большевиков в декабре. После поражения красных около двух сотен офицеров объединились вместе и выбрали генерала Черепова главой офицерского собрания, чтобы координировать его работу с казачьим правительством. Благодаря пониманию между Алексеевым и Калединым организация Черепова была предоставлена Алексееву. Таким образом, организация в Ростове становилась частью Алексеевской организации, и в городе открылось Бюро записи добровольцев. Так как большинство из отряда Черепова было заинтересовано лишь в местной победе, в это время многие покинули его.
Набор в армию в Ростове шел очень медленно. Бюро набрало меньше добровольцев, чем было количество покинувших отряд Черепова, когда он стал частью Алексеевской организации. Руководители армии в Новочеркасске планировали сформировать Ростовский офицерский полк, но добровольцев для этого едва ли было достаточно, поэтому была создана Ростовская офицерская рота. Когда Добровольческая армия начала Кубанский поход, лишь одна треть от 200 человек Ростовской офицерской роты последовала за ней.
Зачисление в армию во втором по величине городе Дона, Таганроге, шло еще более медленно. Там проживало около сотни офицеров, но за месяц работы бюро записалось в армию лишь 50. В Донской и Кубанской областях, а также в Минеральных Водах на Северном Кавказе проживали тысячи офицеров, но Алексеев напрасно взывал к ним. Он дважды ездил в Екатеринодар, но безуспешно.
Объясняя неудачи добровольной мобилизации, Деникин ссылался на тот факт, что правительство Дона, охраняя автономию, не разрешило Алексееву и Корнилову объявить призыв в армию. Деникин, наверное, забыл тот факт, что Корнилов, игнорируя просьбы донского правительства, издал такой приказ 11 января 1918 года. Хотя если бы Корнилов издал этот указ месяцем раньше, то ситуация могла сложиться совсем по-другому.
Некоторые историки считают, что тогда и позже офицеры не присоединились к Добровольческой армии, так как лидеры Белого движения не предложили позитивной идеологии. Утверждение, касающееся людской мотивации, кажется очень реалистичным, так как, возможно, продуманная программа увеличила бы число желающих вступить в армию. Но даже в перспективном будущем невозможно себе представить, что бы это была за программа. Некоторые, например лидеры армии, считали, что политическая программа ослабит армию, а консервативная, напротив, многих отпугнет.
Призыв Алексеева и Корнилова оставался без ответа по тому же ряду причин, по которому казаки отказались воевать на стороне большевиков. После месяцев сплошных политических переворотов русские офицеры все еще хотели мира любой ценой. Добровольческая армия тем не менее требовала продолжения войны с Германией, а как предварительное условие – разгрома большевистского режима. В нежелании продолжать войну
