забрали старлеи Милку, предложив более близкое знакомство с женихом, привезли в старенькии дом, расположенный неподалеку от проволочной ограды первой ИТК.
Капитан в мундире с начищенными пуговицами и значками, сидит за накрытым столом. Выпили, закусили. Офицеры спели несколько песен под гитару.
Вечер удался, прошёл на удивление замечательно, почти в домашней обстановке. Мила никогда не получала столько внимания и комплиментов в свой адрес. Милка праздничным ужином довольна, согласилась остаться у капитана на ночь. Утром проснулась, а жениха рядом нет.
Зашел в дом старший лейтенант Дима.
– А где Миша? – спрашивает «невеста».
– Миша смену отдежурил, к жене пошел.
С тех пор Милка ненавидит офицеров, особенно с цветами, и вообще, всех мужиков при цветах.
Офицеры, в их числе и Дима, разносят по поселку сплетню: «Мила доступна, Милка безотказна». Поползли сплетни по ремстройконторе. Стала Милка знаменитой. Не столько комсомольскими делами: вовлекла в комсомол двух парней из деревообрабатывающего цеха, организовала ночное дежурство комсомольцев, один раз зимой пригласила Юру Каменева, Костю Теплова, Славу Усанова и Гену Долгополова покататься на лыжах с крутого берега Северной Кылтовки – сколько «любовными похождениями» с офицерами. Попытался Юра на комсомольском мероприятии, уронив Милку в снег, потискать её выступающие передние части, получив отпор, отстал.
Раз в неделю к концу рабочего дня к дверям прачечного комбината приходит Дима. Уговаривает Милу пойти к нему в общежитие:
– Чем я хуже капитана?
– Пошёл вон! – огрызается Мила. – Захотел тряпки попробовать?
– Ты ещё пожалеешь о сказанном! Ты ещё попомнишь меня! – угрожает Дима.
Поселок богатеет, расширяется, благоустраивается. Вдоль улицы Дзержинской, по обеим её сторонам, по инициативе Павлова школьники, рабочие механического завода и комсомольцы конторы в субботник вышли на закладку берёзовых аллей. Мила возглавила комсомольский отряд конторы. Конторская молодёжь на бортовой машине съездила в район коровника. На берегу реки накопали молодых берёзок в возрасте шести – восьми лет. Каждый комсомолец посадил по четыре берёзки.
Берёзки прижились, подросли, принарядились листвой, превратились в красивые ветвистые молодые деревца. Берёзовые аллеи облюбовали белки. Стремительно перемахивают с ветки на ветку. Спускаясь на нижние ветки, не боятся брать из рук еду. Желающих покормить белок в посёлке предостаточно. Кормят с рук не только дети, но и взрослые.
Через время уже забылось, какие берёзки Кости Теплова, в какие Славы Усанова, Юры Каменева, Гриши Берга и Милы Костроминой! Не догадались повесить таблички на «своих» деревцах. Не хватило ума по молодости. «Свои» берёзки на новом месте быстро пошли в рост и перестали отличаться от других.
Старое деревянное здание райкома партии, выглядящее очень ветхим, теперь не вписывается
