то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем», – говорит Христос Своим ученикам (Ин. 15,22). Слова Учителя остаются актуальными в полной мере и для наших современников.
Тенденция к восхождению человека в зону любви и добра, не говоря уж о самих духовных акциях, просматривается слабо. Но, справедливости ради, следует заметить, что и к падению в нижнюю зону, зону откровенно животных стереотипов поведения, тяготеют не столь уж многие людские души, хотя последних все же несоизмеримо больше, нежели душ, восходящих к духовным идеалам.
Подавляющее же большинство людей, в том числе и формально относящих себя к христианам, то есть носящих нательный крестик с распятием и залетающих изредка в храм, нравственно пребывает в той зоне ценностной шкалы, где, как уже говорилось, человек обязан уклоняться от злых деяний, но вовсе не обязан вершить деяний добрых. Однако в силу закона энтропии такое пассивное кредо само по себе не способно в принципе удержать людскую массу на фиксированной нравственной высоте, спасти человека от неминуемого сползания к нижнему биологическому уровню мировосприятия.
Для предотвращения неизбежного угрожающего смещения вниз человеку необходимо устремиться вверх, навстречу Высшим Силам, преодолевая, по выражению Николая Рериха, «серого дракона повседневности», «земные нагромождения» и «монотонность обыденности», т.е. духовную инертность нейтральной зоны. Об этой зоне и ее обитателях и будет идти речь в дальнейшем. Здесь уместно оговориться, что все рассуждения, связанные с понятием «человек», подразумевают среднестатистическую личность. Это своего рода среднее арифметическое из огромного количества отдельных личностей. В силу самого принципа усреднения среднестатистический человек, естественно, не похож ни на одно из «слагаемых», конкретную живую личность, и в то же самое время унаследовал черты каждой из них.
* * *
Непричинение зла как нравственное требование, освященное Творцом, легло в основу человеческого общежития, стало главным принципом, регламентирующим взаимоотношения людей в течение нескольких тысячелетий, включая и наше время. Ведь и современный Закон, как и Закон ветхозаветный, перебирая подробно потенциальные злодеяния, определяет и соответствующие наказания за их совершение. Добродеяние же не является законодательной нормой, если это, конечно, не входит в профессиональные обязанности человека, например врача, и, будучи акцией добровольной, свершается по закону совести. Но последняя является весьма «дефицитным продуктом» (в пределах нравственно нейтральной зоны, конечно), вследствие чего обрести ее способен далеко не каждый человек. Поэтому добродеяние, будучи уделом высоконравственных одиночек, в принципе не может носить массового характера. Проведя параллель с известной притчей Христа (Лк. 10,30), можно сказать, что добрых самарян вокруг нас – единицы, зато священников и левитов – подавляющее большинство.
Непричастность
