не говорят, это называется «психические расстройства». А бабушка, закуривая новую сигарету, пробормотала, что «эта чертова политкорректность уже в печенках сидит».
Бритт-Мари с благожелательной улыбкой объяснила бабушке, что Саманта – «это вам не какая-нибудь ужасная бойцовая собака!». Как по Эльсе, так внешний вид обманчив, и, если Саманта на вид довольная и спокойная, это не значит, что внутри ее не идет борьба. Но вслух этого говорить не стала. Кто ее знает, что она подумает, эта Бритт-Мари.
Эльса спрыгнула со скамейки и стала ходить туда-сюда, чтобы немного согреться. Рядом с окошком женщины-кита находилось кафе. Возле дверей стояла белая рекламная раскладушка с ценами: «ЭКСПРЕССО всего за 19 крон». Эльса изо всех сил держала себя в руках, так велит мама. Но под конец не выдержала, достала из кармана красный маркер и аккуратно зачеркнула букву «К» в слове «экспрессо».
Полюбовавшись на результат, Эльса кивнула, убрала маркер и снова села на лавочку. Склонив голову набок, она закрыла глаза и почувствовала, как холодные ножки снежинок колют лицо. Вдруг до нее донесся запах табачного дыма, и поначалу Эльса сама себе не поверила. Этот запах казался таким приятным, она глубоко втягивала его ноздрями, и почему-то ей сразу стало тепло и спокойно.
Но вскоре к этому добавилось и что-то еще. Что-то сжало ребра. Сигнал тревоги.
Мужчина стоял чуть поодаль. В тени многоэтажки. Видно его было довольно плохо: тонкий силуэт и огонек сигареты. Фигура словно лишена очертаний. Мужчина стоял вполоборота, как будто не видел ее.
Эльсе почему-то стало страшно, она пошарила рукой по лавке в поисках оружия. Странно, обычно мысль про оружие посещает ее только в Миамасе. В реальной жизни ее первый порыв – убежать, и только в Миамасе благородные рыцари в случае опасности выхватывают меч. К тому же сейчас никакого меча поблизости не было.
Снова подняв глаза, Эльса увидела, что мужчина все так же на нее не смотрит, но она могла поклясться, что теперь он стоит чуточку ближе. Его по-прежнему окружала тень, хоть он и отошел подальше от многоэтажки. Будто бы это тень не от дома, а от него самого. Эльса зажмурилась и, когда снова открыла глаза, ей уже не казалось, что мужчина придвинулся ближе.
Она была в этом просто уверена.
Соскользнув со скамейки, Эльса попятилась к большому окну, попытавшись нащупать ручку двери, и наконец проскользнула внутрь, споткнувшись о порог. Она стояла в коридоре, дыша так, что сердце готово было выпрыгнуть из груди. И только когда дверь за ней, предварительно тренькнув, закрылась, она поняла, почему запах дыма внушил ей чувство спокойствия. Мужчина курил тот же табак, что бабушка. Эльса его ни с чем не перепутает, потому что она помогала бабушке крутить самокрутки. Бабушка говорила, что пальчики у Эльсы «такие крошечные – в самый раз для этих чертовых трубочек».
Эльса смотрела в окно и уже не могла отличить тени от реальных людей. На мгновение ей показалось,
