подходы имели огромное влияние – начиная от «Тайной доктрины» Теософического общества мадам Блаватской в конце XIX века, продолжаясь в психоделической версии «Тибетской книги мертвых», созданной Тимоти Лири в 1960-х годах с помощью ЛСД, и заканчивая современным нам наваждением «близкого к смерти» состояния «пребывания внутри собственного тела», описанного Раймондом Моуди в 1976 году в книге «Жизнь после Жизни».
Примерно такую же позицию по данному вопросу Ницше называл «европейским буддизмом», хотя понятно, что теперь в ней присутствует и немалая доля американского буддизма. Главное положение как в египетской, так и в Тибетской книге мертвых и у их современных эпигонов состоит в том, что смерть – это иллюзия. Существование представляет собой цикл перерождений, прервать который способен лишь окончательный переход к Просветлению. Душа может освободиться, лишь обретя доступ к правильному Знанию (еще раз с большой буквы) и отринув то, что Шопенгауэр называл «пеленой Майи».
Такое отношение к смерти отлично выражено в словах знаменитого бенгальского поэта Рабиндраната Тагора: «Смерть есть угасание лампы в лучах рассвета, а не угасание солнца». Влияние этого подхода к смерти и умиранию можно найти в невероятно популярных трудах Элизабет Кюблер-Росс. Она выступала сторонницей глубокого психологического подхода к умирающим пациентам, основанного на знаменитых пяти стадиях умирания (отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие) и получившего широкое распространение в паллиативной помощи. Каждая глава книги «О смерти и умирании» (1969) начинается с цитаты Тагора, а в другой работе того же автора с многозначительным названием «Death: The Final Stage of Growth (Смерть: последняя стадия роста) (1974) многократно воздается должное Тибетской книге мертвых.
Не желая отрицать терапевтических преимуществ такого подхода, я, тем не менее, обеспокоен тем, что, согласно ему, смерть – это иллюзия, преодолеть которую возможно с помощью правильной духовной подготовки. Ведь на самом деле смерть – это не иллюзия, а реальность, которую нужно признать. Я даже готов пойти дальше и заявить, что человеку следует устраивать свое существование, помня о реальности смерти. Возможно, самой отвратительной чертой современного общества выступает нежелание принять эту реальность и стремление избежать факта смерти.
«Книга мертвых философов» представляет собой, скорее, набор напоминаний о смерти или memento mori. Это – не боевой клич новой эзотерической эпохи, а, скорее, 190 знаков вопроса, помогающих нам увидеть реальность смерти. На этом хорошие новости заканчиваются. История смертей философов – это еще и история странностей, сумасшествия, самоубийств, убийств, неудач, пафоса (ложного и истинного), а также толики черного юмора. Обещаю, что вы умрете со смеху во время чтения. Позвольте мне пока что перечислить несколько примеров, обсуждению которых будут посвящены следующие страницы:
Пифагор позволил убить себя, не пожелав убегать от преследователей через поле, засеянное бобами;
Гераклит
